Сталки. Лес (СИ)

— Лас, тебе надо быть более осторожным, — негромко заговорил тот — так, чтобы его слова мог услышать только Лас. — У тебя есть три сврестника[1], и из них — два врага. Ты понимаешь, чем это может грозить тебе.

— Откуда вы знаете? — быстро спросил Лас.

Велк усмехнулся:

— Я заметил твой покрасневший кулак, потом узнал о фингале Квильда и сопоставил два этих обстоятельства. А совместно с Крузом провёл расследование — разумеется, чтобы никто посторонний не знал. В итоге Квильд сейчас дома сидит, его там Круз караулит, чтобы ещё чего-нибудь не натворил… А тебе я так скажу: поступаешь ты, в целом, правильно, вот только хлопот себе столько добавляешь, что хоть в лес уходи.

— И что же мне делать?

— Будь собой. Покажи всем, на что ты способен. Я знаю: у тебя это получится. Но это будет очень трудно. Приготовься к этому. Всё, можешь идти.

— Спасибо, велк, — ответил Лас и повернулся, чтобы пойти обратно к друзьям.

Совет наставника вмиг вылетел у него из головы, когда он увидел, что Стан уже уверенно одной рукой обнимает Ксюню, которой это дело не очень нравится, а Лина бросает злорадные взгляды на неё и мечтательные — на Ласа.

«Я же говорил тебе, урод, что Ксюня должна быть моей!» — подумал Лас и решительно направился к своей компании.

— Что он хотел от тебя? — спросил Стан, словно не зная, что делает его левая рука на торсе Ксюни.

— Да так, ничего особенного… Можно и тебя на два слова? — сказал Лас, буравя недобрым взором глаза Стана.

Тот, похоже, кое о чём догадался, но не подал виду, будто это его обеспокоило. Кивнул:

— Хорошо. — Сказал Плющу и девочкам: — Побудьте чуток без нас, ладно? — и вслед за Ласом направился к ближайшим деревьям: в данный момент компания находилась на юго-западной окраине селения, где от столов до леса было от силы сагней десять.

Когда двое подсталкров углубились в лес сагни на три, Стан остановился и спросил у притормозившего следом Ласа:

— Ну, чего хотел?

— Не лезь к Ксюне, — без обиняков заговорил Лас. — По-хорошему тебя прошу. Ей нравлюсь я, и ты это знаешь.

— Тебе кажется, — агрессивно ответил Стан. — И вообще чё ты тут разважничался? Чё ты мне сделаешь?

— Ты пожалеешь об этом, — холодно казал Лас.

«Будь осторожнее», — прозвучал внутри него голос велка Зора, но Лас мысленно отмахнулся: «Не сейчас. Мне это по-настоящему важно».

— Да чё ты из себя строишь, а? — вспылил Стан, разозлённый таким отношением, и толкнул Ласа в грудь, заставив отступить на шаг.

Подсталкр не остался в долгу — толкнул в ответ. Стан не сдержался и дал Ласу в челюсть. В следующее мгновение оба катались по траве, отвешивая друг другу удары.

Вскоре начал одолевать Стан. Сцепившись с Ласом и оставаясь сверху, он стал дубасить недавнего друга по морде, сквозь зубы говоря в ритме наносимых ударов:

— Это… ты… пожалеешь!.. Ксюня… моя… моя… понимаешь?!.. Ей!.. Нужен!.. Я!.. Понятно?!..

Дерущиеся не услышали негромкие торопливые шаги, недалеко от них перешедшие в бег, поэтому для Стана полнейшей неожиданностью оказались крепкая отрезвляющая оплеуха и выкрик вдруг очутившейся рядом Ксюни:

— Да не нужен ты мне, урод! Отвали от Ласа, ты, подлая тварь! Мне он нужен, а не ты!

Мягко говоря, обалдевший от этого Стан повернулся к сталочке, отвлёкшись от Ласа, и тут же получил сразу два удара: босой ногой Ксюни в нос и кулаком Ласа — в челюсть.

— Он мой, слышишь?! — крикнула Ксюня, вслед за этим выбив Стану пяткой пару зубов, — и получила по шее от подбежавшей Лины.

— Твой?! Да как ты смеешь?! Я люблю Ласа, а не ты?! — не менее громко провизжала та и, расквасив Ксюне нос, умчалась прочь.

Тем временем Лас и Стан (оба — немного в шоке от увиденного) встали на ноги и теперь, тяжело дыша, пытались испепелить друг друга взглядами; но это, естественно, у них не получалось. Кулаки их всё ещё были сжаты, но повторно пускать их в ход ни один из подсталкров не решался, не желая ещё больше злить Ксюню. А она, не сумев догнать свою тоже уже бывшую подругу, подошла к Ласу и, приобняв его, с такой же неприязнью посмотрела на Стана.

— Да идите вы все к Первосталку!.. — проговорил тот, видя такое к нему отношение, и, то и дело злобно оглядываясь, побрёл прочь.

На месте только что завершённой битвы остались лишь Лас, Ксюня и Плющ. Какое-то время они не находили слов, осмысливая случившееся.

— А ты что скажешь? — спросил вскоре Лас у Плюща, погрузившегося в раздумья, которые вообще-то следовало назвать «анализом ситуации».

Плющ пожал плечами:

— А что тут говорить?.. Мы стали ждать вас, услышали какую-то возню, девчонки пошли проверить, что там у вас, я — следом… Ну, и всё.

— На чьей ты стороне? — спросил Лас, обнимая плачущую Ксюню и не замечая крови из её носа, всё равно незаметной на его красной клыповой рубахе.

— Да ни на чьей, — ответил Плющ. — Мне все ваши разборки до одного места… Оба хороши: до чего докатились — из-за девчонок драться…

— Это было необходимо.

— Возможно. И вместе с тем просто глупо.