Стальная империя

-Надеюсь, что это он, — с сомнением в голосе продолжил Едрихин и тяжело вздохнул. Врангель уже понял, насколько разведчик переживает за эту операцию, и даже не пытался его как-то успокоить.

-Алексей Ефимович! Здесь единственная позиция, с которой мы худо-бедно контролируем окрестности. Спустимся в долину — станем слепыми и беспомощными. Дорога всё равно одна. Влево-вправо — лошади ноги переломают.

Едрихин молча кивнул и опять приник к своему шикарному морскому биноклю.

-А вот и сопровождающие лица, — пробормотал он совсем другим, жёстким тоном и обращаясь к поручику-инженеру кивнул, — Николай Николаевич, приступайте.

К чему нужно приступать, Врангель не понял, но люди Едрихина, очевидно, знали, что делать и у подножия крутого склона закипела работа. Двое саперов, о роли которых барон даже не догадывался, снимали с вьюков тяжелые ящики, укладывали около неприметного валуна и быстро долбили киркой мерзлую землю. Третий, улыбчивый румяный унтер, деловито расчехлял катушки с проводами. Моряки тем временем отвели лошадей в глубь распадка, стащили с вьюка кургузый пулемет Хайрема Максима и деловито прилаживали его на треногу за валуном, выпирающим со склона наподобие корявой фиги.

-Погоня — не менее эскадрона, — комментировал тем временем увиденное в бинокль Едрихин, — и это не японцы. Эх-х, хорошо идут, в отличие от нашего. Никак не могу разглядеть, кто это…

Драма, разворачивающаяся у подножия горы, была уже видна невооруженным взглядом. Одинокого всадника отделяло от преследователей не более двух верст и расстояние стремительно сокращалось. Его лошадь, то ли смертельно уставшая, то ли раненая, уже еле трусила, спотыкаясь через каждые два шага на третий, да и сам всадник был явно не в лучшей форме. Он мешком осел в седле и даже не пытался пружинить ногами в такт рыси. Голова, беспорядочно болтающаяся от тряски, постоянно клонилась к лошадиной гриве и только изредка он приподнимал её, оглядывался назад, изображая понукание и пришпоривание.

- Прапорщик! — обратился к Врангелю Едрихин, — подарок Марии Федоровны освоили?

Подарком вдовствующей императрицы в войсках называли ручной пулемёт Мадсена, выпускаемый в Копенгагене фирмой Dansk Rekylriffel Syndikat. Получив в свою вотчину министерство иностранных дел Российской империи, вдовствующая императрица, она же дочь Кристиана IX, короля Дании, со свойственной ей энергией и решимостью согнула в бараний рог своих датских родственников, обе палаты парламента — фолькетинг и ландстинг, а также попавший под горячую руку кабинет министров консерватора Зеестэда. Шикарным поводом для масштабных репрессий стали многочисленные нарекания по качеству и срыв всех сроков строящегося на верфях «Бурмейстер ог Вайн» крейсера “Боярин”. Обещания фантастических неустоек и штрафов для скромной датской экономики привели к тому, что оружейная фирма перешла в собственность “этой бешеной Дагмаре” в обмен на многострадальный крейсерский долгострой и теперь аврально насыщала российскую армию своими “ружьями-скорострелками”. Подарком же их называли за то, что первая партия была передана военному ведомству абсолютно бесплатно, Мария Фёдоровна оплатила эту поставку из собственных средств.

Врангель кивнул и шумно сглотнул, пытаясь побороть рвущееся из желудка волнение. Всё, о чем он мечтал, надевая офицерские погоны, становилось близким и осязаемым — война стремительно и как-то буднично, без парадов, флейт и барабанов, переходила из книжной теории в грубую практику. И теперь, ввиду малочисленности их отряда, каждый его промах мог оказаться роковым и последним.

- Ваша позиция справа по склону — насколько успеете выдвинуться. Задача — не дать обойти нас и подняться на гребень. Я прикрою левый фланг. Николай Николаевич, — обратился он к поручику-инженеру, — прошу Вас — также, как у Даймонд-хилл. Начинаем по вашей команде. Все слышали?

Убедившись, что подчиненные рассредоточились по местам, а саперы даже умудрились присыпать дорожной щебенкой электропровод, Едрихин кивнул Врангелю и тот полез на отрог, скользя подошвами сапог по наледи и ежесекундно рискуя сорваться вниз вместе с осыпающимися камнями.

-Ну, Царица небесная, спаси и сохрани! — коротко перекрестился прапорщик и, неуклюже подхватив рогатое чудовище Мадсена, заторопился к присмотренной позиции — беспорядочно наваленной груде булыжников, чудом удерживающихся на покатом склоне.