Стальная империя

Барон, освобождённый от пут, сидел в кабинете полковника Потапова и уже не менее часа смотрел на огромный, во всю стену, лист белёной фанеры, на котором аккуратно, чёрной тушью была нарисована структура всего японского генерального штаба. Строго засекреченные управления и отделы, не менее конфиденциальные фамилии руководителей и заместителей, их звания, титулы, подчиненность, даже их личные психологические портреты, были прописаны сухим канцелярским языком и представляли собой не просто стратегическую информацию. Эти сведения — тайна даже для японского генералитета. Фукусима был осведомлен максимум о четверти изложенного на этом наглядном пособии, свободно висящем в русской контрразведке провинциального Владивостока… А что же тогда за карты висят в Петербурге? Что тогда известно русскому императору? И главное — кто поставляет такие сведения русским? Какой пост он должен занимать в Токио? От этих вопросов мозг барона вскипал, мысли путались и он с головой уходил в спасительную медитацию. Это был полный, абсолютный и беспощадный дзен, хотя барон знал, что в России простолюдины такое состояние называют совсем другим словом.

Полковник Потапов, казалось, вовсе не замечал неподвижно сидящего на стуле майора. Русская контрразведка жила своей жизнью. С донесениями и письмами прибегали вестовые, с короткими докладами входили подчиненные, среди которых майор заметил даже женщин — небывалое дело не только для Японии, но и для всего остального мира. Складывалось впечатление, что такая фигура, как майор разведки Ясумаса вообще не очень-то был здесь интересен, ни в общем, ни в частности. И действительно, что он может сообщить нового, если сам не знает и части той информации, что уже известна русскому разведывательному корпусу о самых секретных службах Японии.

-Господин барон, — вытащил майора из уютного дзена уже привычный баритон Потапова, — я могу вас отпустить немедленно и дать в сопровождение конвой, чтобы исключить попадание в подобные неловкие ситуации на русской территории. Кроме этого, хотел бы принести извинения за действия моих подчиненных. Их манеры не страдают изысканностью, зато отличаются простотой и эффективностью, что необходимо для работы в грубых местных условиях. К тому же, откуда взяться хорошим манерам, если в контрразведке и жандармском управлении на одного потомственного дворянина сегодня приходится пятеро представителей низших сословий…

Барону показалось, что Потапов акцентировал его внимание на последних словах и специально сделал паузу, чтобы сказанные цифры глубже врезались в память. Но для чего? Что это за игры? Что он потребует взамен?

-Взамен я попрошу вас, после возвращения в Токио, честно и подробно рассказать, всё что вы видели и слышали у нас, в том числе в этом кабинете, — продолжил контрразведчик и легкий кивок Потапова в сторону карты исключил всякое двусмысленное толкование его слов. — Кроме того, можете доложить, что вы завербовали полковника русской контрразведки, готового поставлять вам информацию стратегического характера…

“Божественная Аматерасу, — мысленно взмолился японский разведчик, — что происходит? Что они со мной делают? Ну да, конечно, как я мог забыть! Это же Византия! Великая восточная империя, известная на весь свет своим многоэтажным коварством, где значение даже обычных слов никогда не соответствовало их привычному пониманию. Везде, в каждом действии, каждом предложении присутствует скрытый смысл. Они наслаиваются один на другой, маскируя истинные намерения говорящего. При этом думает он совсем не то, что обещает, а обещает совсем не то, что делает, хотя внешне всё выглядит до приторности прилично и правдоподобно… Эти технологии введения в заблуждение и подавления врага были известны и отточены за тысячу лет до возникновения Японской империи, а мы решили на щелчок пальцев оставить с носом прямых наследников Византии. Какая наивность! Наивность и безысходность, потому что сейчас он, барон Ясумаса, поставлен в условия, где любой вариант ухудшает его положение. Отказываться идти на свободу? Более чем глупо. Соглашаться на предложение Потапова — значит принять условия врага, даже не понимая его истинных целей. Утаить от начальства всё, что он видел и слышал — ещё более глупо, тем более что…

-Господин полковник, — произнес Фукусима максимально ровным тоном, — разрешите спросить?

- Весь во внимании, барон!

-Кому ещё Вы делали подобное предложение?

-Дорогой майор! — Потапов явно ожидал этого вопроса, — неужели вы думаете, что я знаю все действия наших русских спецслужб также, как знаю все действия ваших, японских?