Стальная хватка империи

Он даже не заметил как «Руссо-Балт» выкатился на Ходынское взлетное поле, где уже раскручивал винты первый в мире пассажирский самолет «Илья Муромец». Старшее поколение еще побаивалось совершать воздушные путешествия, но для него это служебная необходимость: иначе везде просто не успеть. С дозаправкой в Казани он уже к вечеру будет в Мотовилихе, на самом западном заводе военно-промышленного комплекса. Все остальные – гораздо восточнее, немцам до них никак не дотянуться. И дело тут не только в расстояниях.

Урал, Алтай и Сибирь – это целая сеть подземных хранилищ Всемирной резервной валютной системы, безопасное пристанище золотых авуаров правительств половины мира, результат длинного и трудного выяснения отношений с Ротшильдами. Сошлись на том, что творить они могут что хотят, но только за границей. После массового путешествия по сибирским и тибетским просторам финансисты нашли Хартленд идеальным местом для надежного хранения международных резервов и первыми подали пример. Даже знаменитый метеорит не поколебал их решимости.

Ротшильдов понять можно: в подбрюшье медведя, да еще и под охраной его клыков гораздо безопаснее, чем на «свободном рынке», где банкиров грабят и отстреливают как куропаток гангстеры (Савенков совсем распоясался). Мировые биржи последние десять лет сотрясает кризис за кризисом, и только сибирские полиметаллические ценные бумаги стоят скалой посреди ревущего океана нестабильности. Лучше дела только у казенной компании «Русский нефтяной консорциум», раскинувшейся широким серпом от Аравии и Месопотамии на юге до Уфы и Казани на севере.

Вот на это богатство и зарится военная машина кайзера, сидящая на строгой углеводородной диете. Ну ничего, поборемся! Воевать без нефти нельзя, а кто имеет преимущество в деле нефти, тот имеет шансы на победу в грядущей войне[69].

Самолет парил над прямой как стрела дорогой, по которой неторопливо ползли зеленые гусеницы поездов. Изредка их разбавляли яркие оранжевые пятна молодежных поселков на колесах – вагоны, сконструированные как жилье на две семьи. Для каждой гостиная, две спальни, кухня, туалет, душ – невиданная роскошь для селян, привыкших к спартанским условиям. Эти – на БАМ.

А буквально пять лет назад «бородинцы» (их назвали так по фамилии инженера-конструктора Александра Бородина) ежедневно сотнями стартовали из европейской части империи, вывозя охочую до приключений и заработка молодежь на стройки Урала, Сибири, Маньчжурии. Простое в своей гениальности решение. Дом на колесах заселялся молодоженами при отправлении. На месте прибытия его просто снимали с рельсов, устанавливали на временный фундамент, утепляли, подключали к удобствам, а новоселы отправлялись на заранее подготовленные для них рабочие места.

Семнадцать миллионов за три года, тридцать эшелонов в день – невиданное переселение народов, здорово разгрузившее ставшую тесной европейскую часть России, позволившее заложить две сотни новых городов и больше десяти тысяч поселков. Восемьдесят пять миллиардов рубликов (по пять тысяч на каждого переселенца) потратила казна за пять лет. Но зато теперь вдоль трех железных дорог, тянущихся с запада на восток до самого Тихого океана можно было летать не только днем, но и ночью – по «светлячкам» железнодорожных узлов, населенных пунктов, месторождений, электростанций и промышленных гигантов, напряженно выдающих на-гора мегаватты тепла и электричества, тонны промышленной продукции.

Иосиф в эти годы работал неутомимо, без сна и отдыха, по двадцать часов в сутки, за что получил прозвище Стальной, а после подсчета построенных его управлением механизированных станций занял законное место в сенате вместе с промышленником Второвым (за город-завод Электросталь), энергетиками Классоном и Красиным (за тысячу сибирских электростанций), инженером Ипатьевым (за отечественный химпром) и изобретателем Шуховым, чьи ажурные конструкции с тех пор являются визитной карточкой Сибири, Маньчжурии и Дальнего Востока.

Тянется ниточкой под крылом самолета железная дорога, ветвится убегающими в сторону подъездными путями. Кажется, он может их перечесть, закрыв глаза: исходил ногами и верхами с запада на восток. Его дневник побед и поражений (и такие были). Особенно обидно он мог сесть в тюрьму из-за невыполненного предвыборного обещания: каждому первокласснику – сборник Пушкина. Пообещал, выслушал рукоплескания и, с головой уйдя в текущую работу, просто не успел. И сел бы, если бы не его начальник – Дзержинский. Феликс Эдмундович лично выступил на суде, сварливо заметив: «Ваша честь! После его нынешней работы любая каторга, на которую вы определите Иосифа, будет для него отдыхом!»