Стальная стрекоза

– В лазарете. Но не стоит его беспокоить.

Расставшись с Аяном, Шелдон направился к своим покоям, не обращая внимания на Юстаса, который давно уже стоял в оконной нише того самого холла с фонтаном. Когда принц оставил Аяна одного, Эскот вышел из своего укрытия.

– Вы кто? – удивился помощник министра. – Вы подслушивали?

– Вы верно догадались, – улыбнулся Юстас.

– Но кто вы? И зачем подслушивали?

– Как много вопросов. Меня зовут Юстас Эскот, а подслушивал я по поручению сына луны.

– Что?

– Вы прекрасно меня понимаете. Вы же наверняка слышали о том, что произошло с Даулбаем?

– А что с ним произошло? То есть, с каким ещё Даулбаем?

– Я палач братства луны. И если у меня будут доказательства того, что ты служишь самозванцу, я казню тебя, даже не дожидаясь приказа своего господина.

– Вы сумасшедший?

– Угадал, – захихикал Эскот.

– Что вы от меня хотите?

– Моё дело предупредить.

Оставив Аяна недоумевать, Юстас догнал Шелдона.

– И как? – спросил принц.

– Он вёл себя так, будто бы не понимает, о чём речь. Назвал меня сумасшедшим. Но вот есть один момент.

– Какой?

– Он знает Даулбая, хоть и пытался сделать вид, что они не знакомы. Так что, скорее всего, Дарын был прав, подозревая своего племянника.

– А зачем он тогда рассказал об их конфликте?

– Чтобы на него никто не подумал, раз он такой честный. Неужели не понятно? Он достаточно умён. И я думаю, что Дарына надо охранять.

– С ним Ким, другой охраны не потребуется.

Эриш и Феликс ждали неподалёку от лазарета, Эскот крутил в пальцах сигарету, а Никсон стоял, прислонившись к стене и закрыв глаза.

– У вас все министры знают язык нортов? – спросил Эриш.

– Да, – кивнул Феликс. – Вообще большинство жителей столицы уже говорят на языке нортов. Это облегчает сотрудничество с Нэжвиллем, а оно сейчас процветает, как никогда раньше. А жители восточной части учат язык хани, потому что торгуют с Сересом. Но вообще язык нортов считается самым лёгким для изучения, поэтому проще сарби заговорить, как норт, чем норту овладеть сарби. Такие случаи, как мой брат Юрген – это редкость.

Послышались шаги, из лазарета вышел Аян. Пробыл он там совсем недолго. Эриш окликнул его. Сарби обернулся.

– Вы что-то хотели? О, господин Никсон, добрый вечер, хотя уже можно было бы сказать доброй ночи.

– Хотели, – кивнул Эскот, подойдя ближе и встречаясь взглядом с Аяном. – Поговорить.

– Я вас слушаю.

– Речь о Дарыне.

– Да, со мной уже беседовал его высочество, я рассказал ему всё, что знаю.

– Оставь, Эриш, – сказал Феликс, понимая, что Аян не поддаётся его влиянию.

– Вы хотите что-то уточнить?

– Да Юстас уже всё уточнил, – ответил Никсон.

– Юстас?

– Только не говори, что он к тебе не подходил.

– Подходил, но, как мне показалось, этот молодой человек был несколько не в себе.

– Может, он и не в себе, – сказал Эриш, – но тебе бы стоило прислушаться к его словам.

– Я не очень понимаю.

– Всё ты понимаешь, – улыбнулся Феликс. – Дарын ведь был прав, опасаясь тебя, не так ли?

– Господин Никсон, я… – Аян замолчал, глядя на перстень на руке Никсона.

– Неужели ты этого не знал?

– Нет.

– Теперь знаешь. Что будешь делать дальше?

– Я готов служить вам, господин.

– Что ты знаешь о самозванце?

– Я прошу, чтобы вы помиловали меня, господин, – и Аян рухнул на колени.

– Значит, ты служишь самозванцу?

– Не служу. Служил. Прошу вашей милости, господин. Пощадите вашего покорного слугу.

– Считаешь, ты заслуживаешь моего прощения? После того, как предал меня и братство?

– Я готов на всё, господин.

– Ты готов назвать имя самозванца?

– Готов, господин.

– Я тебя слушаю.

– Это мой дядя. Дарын.

– И ты считаешь, я в это поверю? – усмехнулся Феликс.

– Я могу доказать.

– Каким же образом?

– Вы найдёте поддельный перстень, если обыщите его покои.

– Я обыщу. Но скажи мне, если Дарын – сын луны, то кто пытался его убить сегодня?

– Это пытался сделать я, мой господин.

– Но зачем?

– Чтобы избавиться от самозванца. Я был верен братству с самого начала. Когда начались гонения, я затаился, но когда дядя объявил себя новым сыном луны, я не мог это стерпеть. Сначала я пытался его образумить, но он начал заниматься торговлей левого опиума. А потом до меня дошли слухи о том, что случилось в Яссе. Я понял, что должен его остановить.

– Почему ты выбрал именно такой способ?

– Не хотел убивать его во дворце. Знал, что он посещает «Дом сладостей». Сам я тоже его посещал, но ходил к Лянке. Я заранее оставил у неё взрывчатку.

– Ты понимал, сколько человек могло погибнуть? Лянка, кстати, мертва. Братство никогда так не поступало. Луна никогда не требовала от нас стольких жертв.

– Я был в отчаянии. Я испугался, что когда обнаружится, что мой дядя – самозванец, то мне никто не поверит, что я не был с ним заодно.

– И после этого признания ты всё ещё надеешься на помилование?

– Я готов довести дело до конца и убить самозванца, если вы прикажете. И я готов служить вам до конца своих дней.

– И где гарантия, что ты не поступишь со мной точно так же, как поступил со своим дядей?

– Но вы же не самозванец.

– Ты будешь наказан.

– Я готов понести заслуженное наказание, господин.