Стальная улика

Второй охранник через голову первого наклонился и с двух сторон стал прощупывать толстыми пальцами пульс на горле первого. И в это время, как я понял по его взгляду, увидел, что запястья у коллеги скованы наручниками. У меня оставался минимум времени для того, чтобы что-то предпринять. И я ударил двумя пальцами левой руки его под ухо. В этом месте, как нас учили за занятиях по анатомии человека, сонная артерия разделяется на внешнюю и внутреннюю. Главное, попасть ниже разделительной линии. И я попал точно. Это движение было у меня отработано многократно и на манекенах, и даже в боевой обстановке. Второй охранник навалился объемным животом на голову первому, и тому оставалось только сбросить эту тушу на меня, чтобы я инстинктивно занял бы чем-то свои руки, а самому вскочить на ноги. Но он вместо этого сбросил тушу коллеги в противоположную сторону. Похоже, просто побоялся выстрела с моей стороны. Но находившийся у меня пистолет Макарова был в невзведенном положении, более того, стоял на предохранителе. Но охранник этого то ли не видел, то ли видеть не желал. Иначе ему и оправдать собственное бездействие было нечем.

– Наручники на него надень. Да не свои, твои на тебе. Его наручники… – распорядился я, а сам, пока первый сковывал второго, обошел их двоих за спиной и снял форменный брезентовый брючный ремень со второго, как самый, подумалось мне, длинный из трех. Пришлось рискнуть и прислониться к первому, но у того не хватило силы духа меня обхватить и позвать на помощь третьего. А я тем временем вытащил пистолет из кобуры у второго, сунул его себе в карман и с ремнем в руках осторожно выглянул из-за угла. Третий охранник сидел, задумавшись над нардами. Вроде бы игра простейшая, бросай кубики, какая комбинация выпадет, на столько и передвигай фишки, но этот задумался, судя по всему, глубоко. Причину его задумчивости я определил сразу и визуально, и по запаху. Под столом стояла почти пустая бутылка из-под красного сладкого дагестанского вина. Пили, видимо, втроем, не зря мне показалось, что и от первого, и от второго идет легкий запах спиртного.

Оставив двоих в коридоре за углом, я стал подкрадываться к третьему, приготовив ремень. Он, видимо, услышал мои шаги и стал медленно поворачиваться. Я сделал скользящий скачок вперед и набросил ремень на тощую шею остроносого. Сильно давить даже не пришлось. У охранника, видимо, было слишком мало сил для сопротивления. Сказывалось и общее состояние здоровья немолодого, как оказалось, человека, и выпитое. Под столом я обнаружил еще две пустые бутылки. По одной на брата. А последнему, похоже, досталось больше спиртного.

* * *

– Ну что, в какой кабинет меня вызывали? – спросил я. – Пошли к «следаку»… Только не мимо дежурного. Дежурный неприлично трезв. Он вас попросту не поймет.

– На лифте, – сообразил лисолиций охранник. – Дежурный не увидит.

– Где лифт?

– Там… – уверенно подсказал второй охранник, показав двумя руками, скованными наручниками, в противоположный конец коридора. – Мы так и думали тебя отправить, чтоб с дежурным не встречаться.

– Идем, – скомандовал я.

– Все вместе? В таком виде? – Первый в удивлении показал свои руки, скованные наручниками. – Получится, не мы тебя доставили, а ты нас.

– Получится только то, что есть в действительности, – ответил я.

– Но нас же со службы выгонят! – продолжил первый свои попытки меня разжалобить. – Ты же наших детей кормить не будешь!

– И правильно сделают, если выгонят. – Я был предельно жесток с охранниками еще и потому, что не признавал никогда пьянства во время выполнения служебных обязанностей… – Идемте.

– Нет уж, я лучше здесь подожду. – Первый охранник был категоричен, и я понял, что уговорить его сложно. Следовало принимать более кардинальные меры.

– Жди, – внезапно для охранника согласился я, вместо того чтобы уговаривать его. Но сам при этом понимал, что, оставаясь свободным, он представляет для меня угрозу. – В какой камере у вас больше всего народа? – спросил я третьего.

– В первой, – ответил тот. – Самые тяжелые там…

– В первую камеру его, – кивнул я на первого.

– Ты что, не понимаешь, что с «вертухаем» в камере сделают? – Вопрос охранника был обращен ко мне, в то время как двое других взяли первого под руки, готовые выполнить мой приказ. – Меня же там сразу убьют!

– И правильно сделают, – согласился я, хотя у меня не было большого желания получить обвинение и во втором убийстве, пусть и косвенном.

– Ладно, пойдем к «следаку». – Упрямый охранник покорно опустил коротко стриженную голову и, стряхнув с себя руки других охранников, первым двинулся в глубину коридора.

В лифте я поставил охранников лицом к трем стенам, взяв в каждую из рук по пистолету, и предупредил их:

– Стреляю по первому неосторожному, подозрительному движению. Мне терять уже нечего.

Так мы и поднялись на третий этаж. Но, едва двери лифта открылись, как за ними возникла долговязая фигура старшего лейтенанта Колонтаева.

– А я уж подумал, что нечто произошло. Сам решил сходить, – сказал Дима еще до того, как увидел пистолеты в моих руках и наручники на руках охранников.