Стальной клинок

В горле у правителя пересохло.

— Да, но я не думал, что это ты…

— Я попросил Арленда не говорить тебе, кто его передал, — безразличным тоном прервал его человек. — Если ты прочитал его, ты должен понимать, зачем я явился.

— Да. И я бы хотел уточнить, что ты имел в виду в этом послании.

Гость боязливо огляделся — не подслушивают ли.

— Завтрашней ночью придет час выполнить волю Повелителя.

* * *

— И тут нас заметили! Они шли прямо на нас, и мы поняли, что отступать нет смысла. Нужно было вступать в бой. Мы покинули засаду, обнажили мечи, и битва началась. О! Мы сражались около двух часов! Нас было меньше, чем их, но мы спуску не давали! В итоге нам пришлось бежать. Да, убежать от этих выродков, дабы не быть поверженными. И что бы вы думали? С востока к нам пришло подкрепление — Донтвайр выслал нам войска! И тогда… — Снова пауза, пара щедрых глотков пива. — Тогда мы разгромили их лагерь. И там, в их казармах, куда мы отправились, чтобы перебить оставшихся, я увидел одну интересную вещь…

Стэн набил рот картошкой и принялся тщательно жевать. Все собравшиеся в таверне уставились на него, с придыханием ожидая продолжения.

— Ну? — не выдержал кто-то. — Что ты увидел?

— Только мельком… Но я успел разглядеть. Та штуковина, из-за которой все началось. Которую создал тот правитель Эссилии и потерял.

— Камень Душ? — подсказала Лира.

— Точно. Я бы никогда не подумал, что в этой маленькой вещице скрывается какая-то сила. По мне — обычная стекляшка. Синяя такая, как сапфир. На юге Звездных Гор таких полно. Но как мне потом сказали, эта вещь может сравнять Сарилию с землей. Уж не знаю, правда, или страшилки…

— А куда она потом делась, эта вещь? — нетерпеливо спросила Лира.

Стэн пожал могучими плечами.

— Неизвестно. Ее собирались отнести Аринасу, правителю Донтвайра. А еще спустя месяц напали на Роувин. Здесь-то все и кончилось.

— Значит, Камень Душ оказался в Роувине? — удивился Арнил. — Как и зачем? Ведь куда надежнее было держать его в столице.

— Не скажи, — качнул головой рыцарь. — Знаешь ли, столицу осаждали если не каждый день, то раз в неделю — железно. Рыцарей не хватало. А все потому, что они думали, Камень у нас. Ха! Мы оказались хитрее. Правда, никто до сих пор не знает, как они пронюхали про Роувин. Но я не думаю, что теперь это важно. Мы победили, враг покинул наши края, и значит, настал вечный праздник. — Он залпом уничтожил остатки в кружке и, покачиваясь, поднялся из-за стола. — Я знаю, что нынче молодые спят и видят славные битвы, мечтают о победах и геройстве. — Он обвел взглядом Арнила, Дила и Джейну. — Но я должен вам сказать — не то все. Когда на твоих глазах гибнут друзья, те, кто защищал тебя грудью, кто рос рядом с тобой — в те моменты ты готов плюнуть на все, подставить тело под сталь, лишь бы отправиться следом. И это больнее любой раны.

На лице Стэна промелькнула грусть. Все молчали, не зная, что сказать. Лишь один рыцарь одобрительно кивнул, поддерживая Стэна. Сам Стэн, убедившись, что пока к нему не последуют вопросы или просьбы рассказать еще, отошел к Хэну. Хозяин таверны поспешил к бочкам с элем.

— Камень же разбили? — обратился Арнил к Лире. — Поэтому враг отступил?

— Насколько мне известно, да, — неуверенно ответила она. — Никто слишком много об этом не рассказывает почему-то. Наш кузнец, Леривад, в ту ночь, когда войска врагов пришли сюда за Камнем, разбил его.

— Почему ему не поставили памятник? — с недоумением поинтересовался Дил. — Ведь он почти спас Сарилию от террора тех рыцарей. Кстати, откуда они?

Лира что-то ответила, но Арнил не слушал. Его мозг лихорадочно заработал, и мысли пустились в пляс. В душе возникло неприятное ощущение, похожее на волнение, но в то же время и отличающееся от него.

— Мне нужно ненадолго сбегать домой, — сообщил он Джейне так, чтобы не слышали Дил и Лира.

— Зачем? — сразу спросила девушка. — Что-то случилось?

— Нет-нет, — заверил ее Арнил. — Просто я забыл об одном деле. Это быстро, я через полчасика вернусь.

Джейна кивнула, и в глазах ее показалось беспокойство.

Арнил протиснулся сквозь толпу посетителей, вышел на улицу из душного помещения и вздохнул полной грудью. Он попытался вспомнить своих родителей, которые погибли как раз в ту ночь, когда осаждали Роувин. Он тогда был совсем маленьким, и помнил только какие-то отдаленные крики, огни, звуки битвы в ту ночь. Но не помнил ни лиц родителей, ни их голосов, ровным счетом ничего о них. Арнил никогда не интересовался у тех, кто тогда отбивал Роувин вместе с ними, и даже сам не знал, почему. Пару раз хотел украдкой поинтересоваться у Стэна, пока никто не слышал, но почему-то не смог — не повернулся язык.