Стальной пляж

Либби задумался и сообщил:

— Примерно через час в Стрейнджленде будет бейсбольный матч.

— Ну разумеется! — засмеялась я. — Давненько я их не видела.

— Можешь посмотреть, если хочешь. Но только мы, понимаешь, вроде как собираем команды в зависимости от того, сколько народу придёт…

— Спонтанный матч, думаю, я поняла, это как…

— Нет, у нас…

— …хайнлайновские "Ничего-не-Дающие-Даром" против кинг-ситиевских…

— …здесь не так много людей.

— Извини. Я всё ещё думаю, как девчонка из большого города. Вам нужен рефери? — я похлопала себя по вздутому пузу. — У меня и маты с собой.

Либби улыбнулся, открыл рот, и я услышала:

— Всем не двигаться, и мы никому не причиним вреда!

Поначалу мне показалось, что это произнёс Либби — на долю секунды, прежде чем синапсы не упорядочились. А потом я увидела, что последние девять слов сказал высокий мощный детина в пугающем, но эффектном одеянии, с автоматом в одной руке и мегафоном в другой.

Как только заметила его, я тут же увидела и дюжину других таких же парней, а ещё столько же полицейских из Кинг-сити. Они двигались по лужайке редкой извилистой цепью. Полиция держала пистолеты наизготовку, что нечасто увидишь на Луне. Другие были вооружены артиллерийскими орудиями и бластерами.

— Кто это, чёрт побери? — воскликнул Либби. Мы оба вскочили, как и большинство тех, кто попался мне на глаза.

— Думаю, солдаты, — ответила я.

— Но это безумие! На Луне нет армии.

— Похоже, её создали исподтишка.

Та ещё шайка были эти солдаты, скажу я вам. Среди кинг-ситиевских полицейских было примерно поровну мужчин и женщин, "солдаты" же все были мужчинами и как на подбор крупными. Одеты они были во всё чёрное: ботинки, комбинезоны, портупеи, громоздкие вычурные защитные шлемы с затемнёнными щитками. С поясов у них свисали предметы, которые, насколько я поняла, могли быть и ручными гранатами, и патронными обоймами, и высокотехнологичными точилками для карандашей. Позднее выяснилось, что по большей части солдаты были массовкой. Костюмы взяли напрокат у киностудии, поскольку несуществующей лунной армии нечего было предложить желающим выглядеть брутальнее некуда.

Солдаты двигались в нашу сторону. Всех, кто попадался навстречу, они валили на пол, полицейские обыскивали их на предмет оружия и заковывали в наручники. А солдаты продолжали движение. Преисполненные чувства собственной значимости, они размахивали оружием направо и налево, а из мегафонов неслись всё новые и новые команды.

— Что нам делать, Хилди? — дрожащим голосом спросил Либби.

— Думаю, лучше делать то, что они говорят, — тихо ответила я и успокаивающе похлопала его по плечу. — Не бойся, я знаю хорошего адвоката.

— Они нас арестуют?

— Похоже на то.

Солдат и полицейская приблизились к нам, солдат посмотрел на свой планшет, потом взглянул мне в лицо:

— Вы Мария Кабрини, известная также как Хилдегард Джонсон?

— Я Хилди Джонсон.

— В наручники её, — приказал солдат и отвернулся. Полицейская шагнула ко мне, и тут между нами встрял Либби.

— Не смейте её трогать! — крикнул он. Солдат живо обернулся, поднял приклад автомата и вмазал Либби по лицу. Слышно было, как хрустнула челюсть. Либби свалился без сознания. Пока я пялилась на него, из-под стола вылез Уинстон и обнюхал ему лицо.

Полицейская что-то зло крикнула солдату, но я была так поражена, что не разобрала слов.

— Делай, что сказано, — огрызнулся солдат. Я начала было наклоняться к Либби, но полицейская схватила меня за руку и заставила выпрямиться. Она защёлкнула наручники на моём левом запястье, всё ещё провожая глазами удалявшуюся спину солдата.

— Не может же он так уйти, — пробормотала она скорее себе под нос, чем обращаясь ко мне, и потянулась за моей второй рукой. Тут до меня наконец дошло, что это хуже, чем обычный арест, что явно что-то не в порядке и, видимо, мне следует сопротивляться, потому что если какой-то горилле дозволено вот так запросто вырубить мальчишку, здесь творится нечто выше моего понимания.

Так что я отдёрнула руку и попыталась бежать, но полицейская была начеку. Она вывернула мне левую руку так, что я согнулась пополам и уткнулась лицом в стол, а она ещё надавила сверху, вжимая меня в остатки сладкого пиршества Либби. Я продолжала сопротивляться, не давала схватить вторую руку, и она подняла меня за волосы — но внезапно вскрикнула и отпустила.

Мне рассказали, что Уинстон ракетой оторвался от земли, разинул свои ужасные челюсти и вцепился полицейской в запястье, заставив её выпустить меня и сбив с ног. Я тоже упала, приземлилась на пятую точку и, застыв от ужаса, смотрела, как Уинстон старается оторвать руку от тела.

Надеюсь больше никогда не увидеть ничего подобного. Весил Уинстон раз в семь меньше полицейской, но таскал её по полу, как тряпичную куклу. Челюсти он разжал всего лишь раз и буквально на мгновение, чтобы перехватить поудобнее. Даже сквозь крики несчастной был слышен хруст костей.