Стальной пляж

Все Восемь Миров отмечали памятный день; на самом деле, Плутон и Марс даже учредили на веки вечные ежегодный праздник, который отныне будет известен как День Вторжения. Заключались пари, скоро ли и Луна последует их примеру. А Луна, самая населённая планета, терпеть не могла следовать в чём бы то ни было ни за каким из других семи миров, так что, будучи самым густонаселённым из них и Прибежищем Человечества, а также Планетой на Переднем Крае и Бастионом Человеческого Рода — не говоря уже о статусе Первого Кандидата на Показательную Порку, если вдруг Пришельцы когда-либо решат продолжить то, что начали… Луна, будучи всем этим и даже большим, твёрдо решила устроить грандиознейшее и самое-пресамое из всех восьми празднеств. Кинг-сити как крупнейший лунный город, естественно, был выбран центром Главного События планетарного масштаба, а поскольку Парк Армстронга раз в двадцать превосходил размерами Диснейленд студии "Юниверсал", уничтоженный на Земле, казалось само собой разумеющимся провести это событие в нём. Именно туда я и направлялась прекрасным Солнечным Вечером, хотя единственное, чего мне по-настоящему хотелось, это прогуляться вниз по Конгресс-стрит под ручку с Крикетом, угоститься с ним на пару сахарной ватой и, может быть, сыграть в "поймай яблоко ртом".

И да, конечно же, это было никакое не торжество, но что за праздник без фейерверка?

И единственным доводом, который убедил меня согласиться на него пойти, было обещание Бренды, что я смогу увидеть всё интересное на безопасном расстоянии от беснующейся толпы. Фейерверки сами по себе меня не пугали; они мне даже нравились, а вот орды посторонних были невыносимы.

Однако путешествие на поезде меня почти прикончило. Мы специально решили выехать пораньше, чтобы избежать давки в вагонах, но то, до чего может додуматься один гений, всегда может повторить другой — так что поезда были битком набиты людьми, которым пришла в голову та же светлая мысль. Хуже того, эти люди намеревались терпеть лишения и неудобства лунной поверхности за пределами восьми гигантских временных куполов, возведённых специально ради предстоящего зрелища, так что они везли с собой туристическое снаряжение. Проходы и багажные полки были забиты ручными тележками, охладителями для пива, надувными пятиместными палатками, а ещё на каждую семью в вагоне приходилось 3,4 ребёнка. Сделалось так тесно, что маленьких детей подняли над головами и просунули в ремённые петли, где они болтались и хихикали. Дальше стало ещё хуже. Поезд перестал открывать двери на вход задолго до того, как прибыл в Парк Армстронга. Я должна была сойти за три остановки до парка, но вскоре увидела, что никакими силами не пробьюсь к выходу, так что проехала до конечной — в ужасе созерцая, какая толпа уже собралась там, — затем была подхвачена неостановимой людской волной и вынесена прочь, снова села в вагон, уже опустевший, и вернулась на станцию "Дионис".

Там я опустилась на скамью, бросила рядом с собой скафандр и корзину для пикника и некоторое время просто сидела и тряслась, глядя, как пролетает мимо дюжина скоростных консервных банок: набитых людьми под завязку — в одном направлении и пустых — в противоположном. Затем подхватила поклажу и поднялась по лестнице, ведущей на поверхность.

Вернувшись домой после игр с альфийцами, я обнаружила свой скафандр в хижине, в изножье кровати. Понятия не имею, кто его туда принёс. Но он был мне больше не нужен, так что однажды в субботу я отнесла его обратно в магазин. Думала, там починят забрало и продадут скафандр со скидкой. Но едва продавец взглянул на дырку — как, не дав мне и слова объяснения сказать, потащил к директору магазина, а тот упал замертво от ужаса. Ни один, ни другой в жизни не видели разбитого забрала. Так что я прикусила язык и вскоре стала гордой владелицей самой совершенной модели из ассортимента магазина, плюс бесплатный запас воздуха на пять лет, в подарок от компании "Хэмилтон", поставщика снаряжения для активного туризма. Никаких заявлений я не делала, отказа от ответственности не подписывала; всем в магазине просто хотелось, чтобы я всё это взяла. Возможно, они до сих пор ногти грызут от страха перед судебным иском.

Я забралась внутрь шедевра инженерии, и восхитительный запах новенького скафандра начал медленно-медленно меня успокаивать. Я опасалась, что он вызовет совсем иные ассоциации — как насчёт забавных крохотных кусочков забрала, отлетающих прочь? — но вместо этого тихое жужжание и гудение вкупе с роскошным ощущением новой вещи сотворили со мной чудеса. Жаль, что скафандр не разрешается надевать в поезде; в такой броне, как моя, всё было бы нипочём!

Я проверила, герметично ли закрыта корзина, прошла в шлюз и выбралась на поверхность Луны.

* * *

— Давно ждёшь? — спросила я.

— Пару часов, — ответила Бренда.