Стальной прилив

– Летает на F-15E, у нас нет таких машин, – без особой радости протянул Сергей. – Говорит на четырех языках, в том числе и на русском. Настоящий самурай. Я лишь одного не понимаю, как этот герой без хозяина остался?

– Ты на последнюю запись посмотри.

– Дисциплинарные нарушения, – выгнул бровь полковник. – Поднял руку на старшего офицера и обвинил его в малодушии, отказался выполнять боевой приказ. Выдворен из рядов Императорского воздушного флота десятого марта 2028 года.

Полковник закрыл страницу отчета:

– Если простые японцы находятся за пределами моего понимания, то с сумасшедшим самураем мы общего языка точно не найдем.

– Тогда взгляни на третью кандидатуру.

– Эдвард Нэвилл? Впервые слышу!

Северский победоносно улыбнулся:

– Нэвилл – тот самый парень, что одним залпом ракет сбил четыре китайских «Фланкера».

– Тайваньская кампания 2027 года?

– Она самая. Нэвилл покинул остров в составе последней коммерческой эскадрильи. Дрался отчаянно, но уцелел чудом, везунчик.

Сергей стиснул губы и стал внимательно читать досье:

– Летает на F-16E, имеет положительные отзывы работодателей. Дорого оценивает выполненную работу, но роялти за сбитые машины не берет. Использует ракеты американского производства и собственную систему РЭБ, вероятно, нестандартизированную. Требует предварительной оплаты страховки. Неудивительно, при таких-то запросах.

– Единственный недочет – агрессивная манера поведения в бою. Численность противника Нэвилла не интересует, на техническое превосходство он также не обращает внимания.

– Не участвует в кампаниях против Германии и Канады.

Завершив чтение документа, Соколов произнес:

– Если этот парень согласится стать фрилэнсером, то можешь готовить необходимые документы.

– Вот и славно, – улыбнулся в ответ генерал. – Теперь можно и чаю попить.

Воздушная база «Граф Бернадотт».

Временный штаб ПВО.

18 ноября 2035 года, 20.25

Бронетранспортер заскрежетал тормозами, вздрогнул бронированным корпусом и нехотя остановился. Северский отключил двигатель машины и проверил тормозную систему. Погасив в салоне электрический свет, генерал громогласно произнес:

– Дамы и господа, наша поездка подошла к своему концу. Выходить на улицу не торопитесь, за бортом 35 градусов ниже нуля.

– Минус тридцать восемь, – поправила Северского Джейн.

– Плюс северный ветер, – отозвался Сергей, застегивая «молнию» тяжелой арктической куртки.

– Мы готовы, Алексей Арнольдович. Подарок у тебя?

– Минутку.

Из кабины донесся громкий металлический грохот:

– Нашел и взял. Никонов ждет нас у дверей.

– Тогда пошли.

Сергей прижал к себе Джейн и вывалился в ночную пургу. В грудь ударил беспощадный порыв полярного ветра. Полковник прикрыл рукой лицо и через мгновение оказался в узком штабном коридорчике. Никонов был рядом; смахнув с бровей крошечные крупинки льда, генерал протянул Соколову крепкую руку:

– Рад видеть вас, полковник. Генерал, Джейн, проходите быстрее внутрь, коридор не отапливается, здесь мы мгновенно окоченеем.

Комната, в которой Никонов собрал своих гостей, некогда была главным залом штабного комплекса. В центре комнатушки красовался огромный стол, заваленный морскими картами и техническими распечатками. Посреди электронных документов возвышалась работающая компьютерная «башня». Машина обрабатывала многочисленные информационные блоки и добродушно мигала единственным зеленым глазком.

– Проходите, полковник, не стесняйтесь. На беспорядок внимания не обращайте, я работаю без перерывов и выходных. После праздника компьютерный стол откочует обратно к стенке. Шкафы, скорее всего, останутся у окон. Как ни крути, дополнительная защита от мелких осколков.

Джейн осторожно тронула Сергея за плечо:

– Я отойду, мне надо переодеться и приготовить подарок.

– Минуточку, мадемуазель, я бы хотел представить вам свою дочь. – Генерал посмотрел в центр комнаты и подозвал к себе стройную светловолосую девушку. Красавица пожала руку Джейн, улыбнулась отцу и взглянула на полковника, в глазах ее вспыхнули искорки узнавания:

– Полковник, майор, что будете пить? У нас есть черный чай, кофейный напиток и даже настоящий кофе.

– Мы будем кофе, – ответил за Сергея генерал. Взяв руку девушки, Никонов добавил:

– Моя дочь, Арина – второй пилот пятого полка тяжелых бомбардировщиков. Ее крыло нанесло первый удар по 12-му флоту Консорциума.

Девушка улыбнулась, покраснела и смущенно добавила:

– Мы же договаривались, отец, – ни слова о работе.

– Я пошла! – неумолимо протянула Джейн.

Генерал кивнул:

– Тогда поговорим о кофе. У нас остался сахар?

– Я пустила на торт последнюю коробку. Зато суррогатного у нас хоть отбавляй.

Никонов печально усмехнулся:

– Дожили, приходится употреблять эрзац. Не жизнь, а сплошное расстройство. Кто бы мог подумать, что в самом начале третьего тысячелетия обыкновенный сахар-рафинад будет цениться на вес золота, а суррогатные кубики сладкого растворителя придется спасать из полыхающих транспортных отсеков. Слышали грохот в пять часов вечера?

Сергей отрицательно покачал головой.