Стальной шторм. Арктический блицкриг

– Командир, до конца заправки две минуты. Серебряное крыло завершило процесс, остались парни из золотого.

– Мне бы вашу уверенность, генерал, – раздраженно протянула Нестерова. – Лететь за этим танкером сплошное мучение. Встречный воздушный поток бросает «Ил», словно легкую пушинку.

Никонов бросил взгляд в правое наблюдательное окно. Громадная четырехдвигательная туша Ил-78 держалась выше и правее транспортного самолета. За крыльями танкера протянулись шланги воздушной заправки, к которым пристыковывались оставшиеся без топлива истребители. Первым в крохотную воронку «цели» попал командирский МиГ-33. Машина Рейли осторожно сбрасывала скорость, девушка боролась с набегающей воздушной струей и собственной неуверенностью.

– Никаких нервов на эту работу не хватит, – раздраженно произнесла Ольга. – Пристыковались?

Машина Рейли рывком перевернулась на спину и рухнула вниз, словно увидевший добычу сокол. «Фалкрум» Мура повторил маневр, с ревом ушел в сторону. Заправочная воронка осталась на держателе командирского «МиГа», за порванным шлангом потянулся искрящийся след авиационного топлива. Золотой-лидер завалился набок, из его хвоста рвануло багровое пламя форсажа.

С жутким скрежетом ожила боевая частота «Звезды».

– Ольга, сбрасывай высоту, ставь тепловые ловушки! Это приказ!!!

Дважды повторять не пришлось. Никонов надавил на кнопку сброса тепловых ракет. Глухо щелкнул стартер инфракрасного маячка. Ольга рванула рычаг дросселя и толкнула от себя руль управления машиной. Громада Ил-76 вздрогнула, 250-тонная махина обладала чудовищной инерцией, и прямой приказ командира не успел одновременно добраться до всех элементов авионики. На синхронизацию электронных цепей уходили секунды драгоценного времени.

Над хвостовым оперением танкера мелькнул перистый инверсионный след – промчавшаяся мимо цели вражеская ракета, второй снаряд скользнул под брюхом убегающего «Ила».

В наушниках шлемофона громыхали звуки близкого боя.

– Золотой-2, у тебя на хвосте ракета! Маневрируй, пытайся сбросить ее…

– Ты их видишь? Расстояние 150 километров, в активном режиме.

– Третья приближается, вектор семьдесят.

Ольга продолжала тянуть на себя командирский штурвал, глаза ее были закрыты, но разум продолжал надеяться на лучшее.

Третья AIM-150 среагировала на сброшенную Никоновым тепловую ловушку. Снаряд скользнул над оперением транспорта и умчался в сторону, пытаясь отыскать менее верткую цель.

Зуммер на мгновение замолчал, а потом его сигналы превратились в истошный стон, штопором пронзающий уши.

Ольга увидела, как инверсионный след американской ракеты врезался в центральную часть маневрирующего танкера. Фюзеляж машины взломал гигантский огненный цветок. Лепестки топлива хлынули во все стороны, порождая сильнейшую ударную волну. Величественная машина развалилась на части, ее горящий нос устремился к земле подобно ослепительному болиду. Следом за ним мчались куски, оставшиеся от центральной секции фюзеляжа, и объятое огнем хвостовое оперение. Отколовшееся от танкера крыло скользнуло сквозь пламенеющую топливную струю и врезалось в уворачивающийся «грузовик».

Ил-76 тяжко вздрогнул, его погнутый стабилизатор превратился в смятую груду металла, разбитый киль вывернулся под неестественным углом. На панели управления вспыхнули гирлянды красных огней.

– Генерал, воздушные тормоза! – воскликнула Ольга.

– Сделано, командир! – деловито отозвался Никонов.

– Штурвал на себя и влево, у меня не хватает сил вывести машину в нейтраль.

Генерал активировал гидравлическую систему и попытался обуздать самолет. Машина не слушалась управления и противилась пилотам с силой дикого своевольного животного. За прозрачным остеклением кабины мелькнула затянутая облаками земля. Генерал увидел извилистые норвежские фьорды и серебристые русла медленных северных рек. Далеко-далеко внизу неслись пылающие обломки стратосферного заправщика.

– Не выходит, разобьемся, и только, – остервенело воскликнула Ольга.

Никонов не ответил, его окаменелые мускулы пульсировали болью. В голове билась досадливая мысль: «Практически долетели. Неужели разобьемся с боеголовкой на борту!»

– Вращательный момент, тянет влево. Чертовы элероны, – прошипела летчица.

– Попробуй запустить левую крайнюю установку, – рявкнул в ответ генерал.

За пределами кабины простиралось бескрайнее пространство земли. Крен увеличивался с каждой секундой, машина входила в смертоносный штопор.

Нестерова с сумасшедшей скоростью отстучала на клавиатуре заученную последовательность команд. Бортовая ЭВМ «Ила» выполнили приказ, запустила изувеченный двигатель и открыла блокированные топливные заслонки. Фюзеляж самолета потряс сильнейший взрыв, из двигательного сопла вырывалась струя пламени, перемешанная с оторванными кусками обшивки. В тот же миг сила, действующая на рули управления, немного ослабла.

– Кажется, действует!

– В крайнем двигателе распространяется пожар, – ответила Нестерова.

– Неважно, главное, что машина под контролем!