Стальной шторм. Арктический блицкриг

Никонов положил руку на рычаг дросселя. Устройство двинулось вперед, пробегая через выделенные цифрами отметки мощности. Рев двигателей нарастал. Глухой гул силовых установок проникал в крепко сбитый корпус машины и просачивался через плотную изоляцию командирской кабины.

– Командир, на полосе что-то странное происходит.

Голос бортинженера, раздавшийся в наушниках Нестеровой, был полон тревоги.

– Подробнее, Алексей. Мы уже начали разгон.

– Вижу несколько машин. Два грузовика, один БТР, у правого навигационного огня замер широкий приплюснутый объект. Расстояние 500 метров. Не уверен, но мне кажется, что перед нами… танк.

– Пытаются помешать взлету. – В голосе Никонова прозвучала нескрываемая ярость. – Соколов рванул вправо, уходя от них.

– Нам такой маневр не по силам. Придется прорываться через врага.

Монументальная туша «Кондора» продолжала разгон. Колеса транспорта подпрыгивали на неровностях бетонки, гул двигателей объял все сущее, достиг болевого порога и выплеснулся симфонией несгибаемой мощи.

Враг был рядом, перед кабиной «Ила» заплясали крохотные искорки выстрелов. Противник открыл по «Кондору» плотный огонь из ручного и станкового оружия.

– Только не РПГ. Только не РПГ, – шептала себе под нос Ольга, сдвинув сигарету в правую сторону рта. – Только не РПГ.

– БТР по левую сторону, костей не соберем. – Голос навигатора был полон страха.

Ольга не ответила. Глаза ее устремились на рукотворное препятствие, состоящее из шестиосных грузовиков и двух оснащенных прожекторами LAV-25. Американцы вели огонь до тех пор, пока не поняли, что «Кондор» не собирается тормозить. Огонь резко стих, словно волна схлынула, солдаты противника бросились прочь, надеясь, что громадный транспорт не перемелет их тела своей чудовищной двухсоттонной массой.

– Командир, навигатор прав. Полоса перекрыта полностью, следует скорректировать курс.

– Вижу, – коротко ответила Ольга, взгляд которой был прикован к дисплею бортовой ЭВМ.

Нестерова положила руки на штурвал машины и скорректировала вектор взлета.

Неизбежное столкновение отдалось треском сминаемого металла. Попавший под удар многотонный грузовик отлетел в сторону, словно спичечная коробка. Вторая машина была отброшена под тележку шасси, пропорола одно колесо и, вращаясь, словно волчок, устремилась к краю бетонки. Корпус «Ила» сотряс повторный удар. Пилоты удержались в кресле лишь потому, что их тела были пристегнуты крестообразными ремнями. Стеклянная пепельница, стоявшая на крышке монитора, опрокинулась вперед, ее содержимое рассыпалось по правому контрольному пульту.

– Левый крайний. Отказ двигателя, – крикнул во все горло Никонов. – Пожар топливной системы.

– Отключай к черту.

– Уже сделал!

Правое крыло полыхнуло огнем. Пламя побежало по бетонному покрытию ВПП, протянулось за фюзеляжем «Кондора» языком громадного вечно изменяющегося дракона. Пламенеющий язык «чудища» хлестал во все стороны, а затем погас. Следом за ним остановился крайний правый двигатель, внутренности которого источали дым и едкую копоть.

Нестерова потянула штурвал на себя, и «Кондор» неохотно оттолкнулся от земли.

– Оторвались.

– Оторвались, – подтвердил взлет Никонов. – Начинаю сброс ловушек.

«Ил» покачнулся, словно встретился с невидимым препятствием, машину потянуло влево. Никонов постарался исправить положение, потянув руль на себя и вправо, но «грузовик» продолжал скользить вбок по пологой дуге. На панели управления вспыхнула гирлянда красных огней, раздался тревожный писк зуммера.

– Ракета в воздухе, черт бы ее побрал! – процедила сквозь зубы Ольга.

Громко щелкнули переключатели сброса ловушек, «Кондор» выбросил из специальных контейнеров пятнадцать емкостей, наполненных пирофосфорным составом. Темное небо Арктики окрасилось вспышками розоватого света.

– Генератор инфракрасных помех[59] включен!

Частота тревожных сигналов усилилась, достигла своего пика, а потом оборвалась, сменилась жуткой тишиной. Пилоты замерли, ожидая возможного удара, но «Ил», как ни в чем не бывало, продолжал набирать высоту.

– Отражатель сработал. «Стингер» мимо прошел, – облегченно отозвалась Ольга.

Рапорт Никонова был менее радужным:

– Снос продолжается. Штурвал не отвечает, правый сектор блокирован полностью.

– Отключаю правый дальний, посмотрим, как машина отреагирует на среднюю двигательную пару.

Ольга потянула на себя рычаг мощности и положила палец на кнопку отключения топливных систем. Сигарета, находящаяся во рту Нестеровой, перекатилась из одного уголка рта в другой.

– Высота полета какая?

– Пятьсот метров и падает.

– Разобьемся, костей не соберем. Сейчас тряхнет.

Нестерова утопила в панель управления матовую поверхность кнопки. Четвертая силовая установка остановилась. Гул турбины затих, следом замолчал компрессор. Реактивная струя ослабла, смешалась с высотным полярным ветром и растворилась в утренней мгле.