Стальной век. Социальная история советского общества

Не будучи в состоянии разрешить социальные и экономические противоречия нэповской России, Сталин и его сторонники решили разрубить этот гордиев узел раз и навсегда. Если уж грабить деревню, то кардинально, огосударствив сельское хозяйство и торговлю, уничтожив крестьянскую общину и вместе с ней - тенденции к самопроизводству на селе. В 1929 г. «правые» лидеры Бухарин, Рыков, Томский были смещены с ответственных постов. Развернулась «сплошная коллективизация» на селе: власти принудительно заставляли крестьян вступать в огосударствленные хозяйства - колхозы. Этот «великий перелом» считается фактической ликвидацией Новой экономической политики. На смену правящим термидорианским группировкам пришла диктатура партийной аппаратной бюрократии во главе со Сталиным.

Глава 3 «Великий перелом», или модернизация по-сталински

1. Планы индустриализации

В середине 1920-х годов СССР оставался еще слаборазвитой аграрной либо аграрно-индустриальной страной. Более 80% населения жили в сельской местности; доля валовой продукции сельского хозяйства по отношению ко всей продукции народного хозяйства составляла около 2/3, а промышленности - лишь 1/3²⁸⁹. Индустрия страны едва только начала превышать довоенный уровень. Оказавшись у власти в огромной стране, правящая партийно-хозяйственная номенклатура, по существу, очутилась в том же положении, в каком находился царский режим. Она не меньше его стремилась к имперской, державной политике, но материальная база для такого курса оставалась по-прежнему чрезвычайно узкой. Для этого понадобилась бы широкомасштабная модернизация страны, создание мощной современной тяжелой и военной промышленности. С этим власти связывали не только решение внутренних проблем, но и независимость и мощь государства, а значит, стабильность господства и привилегий правящего слоя.

В условиях политического соперничества с западными державами на внешние ресурсы для индустриализации рассчитывать было нельзя. Сталин пояснял, что в странах Запада промышленный переворот происходил «либо при помощи крупных займов, либо путем ограбления других стран... Партия знала, что эти пути закрыты для нашей страны... Она рассчитывала на то, что... опираясь на национализацию земли, промышленности, транспорта, банков, торговли мы можем проводить строжайший режим экономии для того, чтобы накопить достаточные средства, необходимые для восстановления и развития тяжелой индустрии. Партия прямо говорила, что это дело потребует серьезных жертв и что мы готовы пойти на эти жертвы открыто и сознательно...». При этом никто, разумеется, не собирался спрашивать народ, согласен ли он на такие жертвы. «Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут», - не допуская возражений, провозгласил Сталин²⁹⁰.

Особенная скорость и жестокость такой форсированной модернизации объяснялась, по словам немецкого исследователя Р.Курца, тем, что «в нее, невероятно короткую по времени, уложилась эпоха длиною в две сотни лет: меркантилизм и Французская революция, процесс индустриализации и империалистическая военная экономика, слитые вместе»²⁹¹. Советский Союз, управляемый бюрократией, которая взяла на себя «историческую миссию» буржуазии, вынужден был по ее воле и под ее властью за считанные десятилетия проделать весь многовековой жестокий путь капитализма: экспроприацию крестьянства, пролетаризацию основной массы населения, промышленную революцию и переход к «тейлористскому», конвейерному этапу индустриального общества.

Аппетиты приходили в процессе самой еды. Еще в апреле 1927 г., выступая на пленуме ЦК большевистской партии, Сталин возражал против строительства Днепровской ГЭС, заявляя, что ее сооружение значило бы то же самое, что для мужика покупать граммофон вместо коровы. Но, как свидетельствует Троцкий, «ускорение темпа индустриализации происходило... под толчками извне, с грубой ломкой всех расчетов на ходу и с чрезвычайным повышением накладных расходов»²⁹². В 1927 году был подготовлен первый официальный проект пятилетнего плана экономического развития страны: прирост промышленной продукции намечался с убывающей из года в год скоростью от 9 до 4%, личное потребление должно было за пять лет возрасти на 12%. В 1928 году Политбюро утвердило новый проект пятилетки, в котором предусматривался годовой прирост промышленного производства на 9%. Еще через год Госплан разработал третий вариант пятилетки с еще большими темпами роста²⁹³.