Стальные грозы

Также Растов с удовлетворением отметил, как четко, без суеты и паники, развернулись за броней своих машин пехотные отделения.

Но если закаленные бойцы российской армии панике не поддавались, то вольнонаемных клонов в экскаваторе накрыло цунами животного страха.

В тон Малат заорал впавший в панику инженер Тугани.

Оператор экскаватора так рванул со своего места, что зацепил рычаги управления.

Экскаваторщик стекал вниз по ажурной лестнице, вопя что-то невнятное, а ротор гигантской машины, оставленной без присмотра, вдруг начал разворачиваться в сторону полковника, Малат и живописной группки партизан.

Двигался ротор не особенно быстро. Но, врубаясь ковшами в породу и балки крепи, он сразу вызвал волну новых разрушений.

Полковник Портной, чертыхнувшись, отпрыгнул в сторону и даже крикнул Малат: «Беги сюда, дура!»

Дуру просить два раза не надо было.

Она выбежала из штольни вслед за полковником, когда за ее спиной обрушилась лавина.

Друзья Малат – те, наоборот, впали в оцепенение.

Они стояли как и раньше, упрямо вертя головами. Но оружия не бросали.

Лица у партизан стали совсем детскими, на героические гримасы у них теперь не хватало ресурсов внутреннего внимания…

…Как и всякий несчастный случай, гибель полковника Портного выглядела нелепо.

Та самая рельса, которая казалась Растову сломанной костью, пришла в движение и, внезапно с огромной силой вытолкнутая открывшимся родником, полетела вниз.

Она ударила полковника срезом точно в основание черепа.

Конечно, Портного спас бы шлем экзоскелета. Но он, увы, снял его перед началом переговоров: очень уж ему хотелось производить на партизан впечатление своего в доску. Мол, я тоже смелый.

Полковник Портной умер мгновенно.

Поскольку Растов с самого начала ждал чего-то скверного, он даже не особо удивился. Ждал – дождался.

Правда, он тогда еще не знал, что полковник мертв. Показалось: ранен или просто оглушен.

Майор связался с капитаном Листовым.

– Капитан, пошлите своих ребят к полковнику! Он, похоже, потерял сознание. Надо его оттуда вынести. Немедленно.

– Портного, что ли? – уточнил Листов.

– Ну да, Портного! Я же говорю: полковника! Тут, что ли, другие полковники есть?!

Приняв от майора сей пистон, Листов долго орал на кого-то мимо микрофона (но все равно было очень громко: капитан не дожал нужную кнопочку) и наконец нелюбезно буркнул:

– Выполняю, товарищ майор.

Пока шли переговоры с капитаном, Растов не спускал глаз с инопланетных (теперь майор был уже на сто процентов уверен, что не земных) шагоходов. То же делала и автоматика «Динго»: следила за непрошеными гостями. Равно как и остальные машины его роты.

Так что конкордианские партизаны получились предоставлены сами себе. По крайней мере, танки «Т-14» от них отрешились полностью.

– Не до грибов нам, Петька, не до грибов, – сказал по этому поводу Игневич Помору, пробовавшему было протестовать.

Неопознанные шагающие объекты достигли края карьера и, не смущаясь очевидным присутствием в нем земной бронетехники, начали спускаться.

Движение шагоходов по крутому склону, рассеченному сравнительно узкими полками дороги-серпантина, выглядело еще более дико, чем их бег.

Все дело было в кинематике.

Они выбрасывали вперед и вниз пару ходильных конечностей и с огромной силой вгоняли их в грунт метров на двадцать, не меньше. Затем корпус удивительной инопланетной машины, подхваченный диковинной обоймой рольгангов, выдвигался вперед своего рода балконом или, если угодно, комодным ящиком.

Но самым удивительным было перемещение двух пар задних конечностей из кормы в нос аппарата. Они временно втягивались в бронированные тубусы, которые по собственным независимым направляющим переезжали вдоль корпуса машины вперед – и вот там уже конечности вновь раскладывались и опускались вниз.

Выходило, что за один такой цикл перемещения вокруг временно неподвижной пары вбитых в землю опор диковинная машина продвигается вперед примерно на две трети длины своего корпуса. Как она при этом сохраняет равновесие – оставалось загадкой.

– Трындец страшно, – пробормотал Помор.

– Я не понял. Он что, самого себя наизнанку выворачивает, из кормы в нос? – спросил Кобылин.

– Ну не то чтобы «выворачивает», – уточнил Растов, – а скорее провозит. Он же переставляет не только конечности, но сами точки их крепления!

– Совершеннейшая гадость! – Помора аж трясло от отвращения. – Это как если бы человек шел на четвереньках, но вместо того, чтобы шевелить руками и ногами, начал возить по хребту и менять местами суставы!

– Мне кажется, аналогия с человеческим телом тут вообще ни хрена не работает, – проворчал Игневич. – Хотел бы я знать, кто эти ушлепища построил!

Растов, который не так давно не смог добиться от ГАБ ответа на вопрос «кто построил Стальной Лабиринт?», не стал ронять свой авторитет в глазах экипажа скоропалительными предположениями.

– Всем хотелось бы знать.