Стальные клыки зверя

— У бандитов, наверное, был ключ или отмычки которые могут все открыть. Хотя замок здесь, явно примитивный.

Егоров осторожно выглянул и бегло осмотрел помещение цеха.

— Спасибо Стасик, — и прошел в дверь. За спиной щелкнул замок.

Егоров осторожно прижимаясь к стене, двинулся к галерее. Как выбраться из производственного корпуса, проблем вроде нет… Вопрос: убрались преследователи или еще здесь? Времени прошло вроде достаточно. Он подошел к окну, и … джип стоял во дворе — преследователи еще оставались здесь.

— Эх, надо было спросить у парня, как еще можно выйти из бомбоубежища, минуя это помещение. Наверняка есть еще выход, — но, тем не менее, он осторожно двинулся к галерее. Егоров успел подняться лишь на вторую ступеньку, как сверху послышались голоса: кто-то предложил еще раз осмотреть помещение цеха.

— Куда бежать? Где спрятаться? — Обратный путь в бомбоубежище был закрыт.

От крайней вагонетки к железной входной двери, узкоколейный путь шел несколько под уклон. Его озарило. Он убрал лежавшие на рельсах пару кирпичей и несколько арматурин. Упершись ногами и толкая спиной, он попытался стронуть тяжелогруженую вагонетку с места, но бесполезно, та не трогалась. Тогда он подобрал толстую трубу и как рычагом, зацепляя конец трубы за шпалу, надавил на другой конец трубы плечом, вагонетка тронулась. Он перехватил концом трубы за следующую шпалу и потом за другую, вагонетка разгонялась. Егоров бросил трубу и, давя плечом, уже как бобслеист бежал за вагонеткой. И все время ожидал выстрела. Как и надеялся Егоров, тяжелая вагонетка вышибла массивную, железную дверь, он выбежал наружу, и оказался во дворе. За угол невысокого сооружения метнулись две фигуры. Егоров бросился за ними. За углом лежали резаные оболочки кабеля — работа бомжей! Рядом, в бетонной стене снизу, была пробита дыра. Со двора взревев двигателем, рванул джип, направляясь видимо к воротам. Егоров лежа пролез в дыру и оказался на территории гаражного кооператива, длинный ряд боксов, двери некоторых были раскрыты. Бомжей не было видно:

— Куда делись?

Он заметил узкую щель между гаражом и бетонным забором Егоров попытался протиснуться и у него получилось. Два ряда гаражных боксов, выходящие во двор воротами, сзади были неплотно прижаты друг к другу, и там образовалась узкая длинная территория, и как с первого взгляда убедился Егоров, была давно обжита. Его встретили с десяток настороженных глаз.

Одна тетка, с неизгладимыми следами многолетней пьянки, присмотрелась к нему:

— Да он же привокзальный, видела я его там. Что выжили тебя оттуда?

— Выжили, — согласился Егоров. Он осмотрел себя и не удивился, что его с трехдневной щетиной, и вымазанной одеждой приняли за своего.

— Ты что-нибудь принес?

Егоров нашарил в карманах мелочь, сдачу с маршрутки, и несколько некрупных купюр.

— Вот. — Он протянул деньги тетке, — немного, но больше не смог найти.

Для бомжей видимо это была большая сумма.

— Я всегда говорила: привокзальные самые богатые. Отметим встречу!

За спиртным послали гонца, тощего мужичонку.

Пришли две женщины с узлами, они были еще молодые, но на их лицах дурные привычки уже наложили свой отпечаток.

— Они ходили на угол, там кормят горячим, дают одежду. Выбери себе. — предложила тетка.

Егоров пошарил в узлах, подобрал пиджак, чистый и довольно богатый на вид. Затем переложил тайком в него деньги, документы, ключи.

Пришел гонец, принес пузырьки со спиртом, и лапшу быстрого приготовления.

Их было человек семь — восемь, все присели на ящики, тетка шустро разожгла в печурке, сложенной из несколько кирпичей, огонек и поставила на печурку кастрюлю с водой. Достала из-под ящика баллон с минеральной водой и полиэтиленовые стаканчики. Благородное собрание бывших оживилось, зазвучал говорок, хохоток, но выпить не успели — появились четверо мужчин с испитыми, злобными лицами.

— Убирайтесь отселева! — приказал один из них, самый маленький. — Сколько вас еще можно просить. Что по хорошему не понимаете?

— А шиш не хочешь. — Отозвалась тетка, показывая изввестную фигуру из трех пальцев.

— Ах ты стерва! — маленький влепил тетке пощечину, два мужика и две женщины, бросились на помощь тетке, и матерясь и визжа, сцепились с пришлыми. Драка получалась яростной. Остальные аборигены струсили, и испуганно смотрели со стороны на свалку.

Егоров рос тихим и спокойным ребенком, годам к восьми отец привел его в секцию самбо, мать было против:

— Ты что, такой жестокий вид спорта. Покалечат ведь!

Отец был настойчив:

— Он должен постоять за себя, и защитить слабых.

Егоров несколько лет занимался борьбой, у него получалось, даже выступал на соревнованиях…

Драка принимала серьезный оборот. Женщины уже валялись на земле и их пинали ногами…

— Пора!

Егоров легко справился, со спившимися, ослабленными плохой пищей мужиками, кидая их через себя и сшибая подножкой, но стараясь не увечить. Те быстро оценили обстановку и слиняли.

. — Они нас выживают отсюда, — заметила тетка, — вот шиш им. — Больше не придут.