Стальные небеса

Стража пропускала послушника без слов – видимо, был у них такой приказ, – и Вей вставал у стены недалеко от входа, вдыхая аромат персиковых и апельсиновых деревьев, слушая шум фонтана и любуясь прекрасным дворцом, что постепенно окрашивался в оранжевый и алый. Он ждал, когда появится во внутреннем дворе жена учителя. На слуг, занятых своими делами и бросающих на него любопытствующие взгляды, Вей Ши не обращал внимания.

Ему непросто давались эти посещения, но обещание Мастеру ежедневно навещать его супругу наследник выполнял с тем же терпением, что и остальные дела. Ждать долго не приходилось – в первый же день Светлана вышла во двор через несколько минут и поманила его к себе. Лицо ее было опухшим, глаза – грустными. Слуга, шествующий следом с большой корзиной в руках, поставил ее у скамьи и удалился.

– Я сказала сообщить, если ты появишься, а то ведь и сутки простоишь, не попросив позвать меня, – объяснила Светлана, когда наследник подошел. Вздохнула, присаживаясь на скамью и разглаживая длинное светлое платье. – Садись, отдохни.

Вей остался стоять, и она, подняв на него взгляд, с усталой иронией покачала головой.

– Как твое здоровье, почтенная жена Мастера? – спросил он, церемонно сложив руки за спиной.

– Не хуже, чем вчера, спасибо, – снова вздохнула Светлана.

– Не нужна ли моя помощь?

– Чем тут поможешь, – пробормотала она, кривя губы.

Вей поколебался.

– Я могу убрать твою печаль, – предложил он неохотно. – Я умею. Станет легко, ты не будешь больше плакать.

– Откуда умеешь? – Она с любопытством взглянула на него, но тут же снова сникла, потеряв интерес. – Нет, не нужно. Я и так не плачу. Чет просил не лить слез, я стараюсь. Но если я еще и грустить не смогу, то вообще с ума сойду.

Вей молчал. Он не знал, что еще говорить, да и общаться-то не сильно хотелось.

Светлана понимающе усмехнулась и поднялась.

– Ты устал, наверное, за день, – она кивнула на корзину. – Это тебе. Иди в храм. Спасибо, что навестил. И не переживай, я ведь не одна, у меня тут родители, тетя, сестренка двоюродная. Тебе необязательно меня навещать.

– Я завтра еще приду, – хмуро буркнул Вей Ши.

– Ну, как хочешь. – Из-за ворот раздалось разочарованное восклицание, и Света покосилась туда со слабой улыбкой. – Да уж, Четери устроил развлечение всему городу. Ты не пробовал?

– Нет нужды. Я и так ученик Мастера, – отрезал Вей и сам услышал, как высокомерно это прозвучало. – Я заслужу клинки из его рук.

– Пусть так и случится, – серьезно и грустно проговорила Светлана. – Пусть он вернется и сам тебе их вручит, Вей Ши. До завтра.

Она развернулась и медленно побрела к дворцу. Вей, хмурясь, смотрел ей вслед – ее тоска была такой кислой, что сводило скулы и во рту появлялась слюна. А женщина в тягости должна быть легкой и веселой, как бабочка, иначе накличет тяжелую судьбу ребенку. У них в семье женщин в это время окружали красотой, угождали и радовали. Был бы учитель доволен им сейчас?

– Постой, – окликнул он ее неохотно и сам удивился, что все же открыл рот.

Света с не меньшим удивлением повернулась.

– Если хочешь, – морщась, предложил Вей, – я расскажу тебе легенду про Мастера, одну из тех, что ходят в Йеллоувине с давних времен. Я все их с детства знаю.

Света секунду с непониманием смотрела на него, а потом просветлела лицом.

– Конечно, – торопливо ответила она и наконец-то по-настоящему улыбнулась. – Я очень хочу, Вей Ши.

…После того как Мастер Четери завершил обучение у своего Мастера, он, как полагается, отправился путешествовать. Во многих странах он побывал, и слава о его подвигах и умении шагала впереди него. Пришел он как-то и в Йеллоувинь.

Остановился однажды вечером на отдых в степи под яблоней, и только прикорнул, как пришли к нему на поклон люди из соседнего кочевья. В ноги упали, рыдая: как наступает ночь, спускается со скал стая злых воздушных духов, луней, похожих на сов со змеиными головами, и безобразничает в кочевье. Ломают загоны с лошадьми, переворачивают юрты, высасывают вымя кобылиц, оставляя без молока, детей пугают. Два десятка их и еще дюжина, ни арканом их не поймать, ни ножом не проткнуть, и не уйти оттуда даже днем – кружат, в лицо ураганом дуют, на месте заставляют оставаться.

Огляделся Мастер, увидел скалы и овраг у их подножия, как ножом степь разрезающий, покачал головой. Даже ребенку известно, что нельзя у земных щелей жилье ставить, там, где скот беспокоится, где землю часто трясет: духи в таких местах, как в пустыне или топях, суть свою меняют, злыми становятся.

Просили люди спасти их от проклятых луней, обещали все золото отдать и всех прекрасных девственниц в жены. Но отказался Мастер от даров…

Света довольно хмыкнула.

…попросил только надоить ему сорок кувшинов молока кобыльего и дать сорок лепешек сырых.

– Хотя нет, – сказал, – тридцать две сырых и восемь испеченных.