Стальные псы 2: Черная черепаха

Я не успел увидеть, чем он так шарахнул — помню только вспышку, страшный грохот, ударивший по барабанным перепонкам не хуже взрыва. Обширный кусок стены рядом со входом обрушился, и ненадолго все вокруг утонуло в облаке пыли. Меня здорово ударило в грудь крупным обломком, сбило с ног. Пока я, откашливаясь, отползал в сторону и пытался прийти в себя, Док успел поднять нежить из поверженного хисса и натравить её на её бывших сородичей. Выиграл нам немного времени. Но на исход боя это мало повлияло — в расширившийся проход устремились остальные хиссы, а сам Док отлетел назад с гарпуном в пузе.

Данила пропустил удар булавой и пошатнулся. Сразу двое хиссов потеснили его, отбрасывая ударами щитов. Он упал, наперерез хиссам выскочили Терехов с Кейном, из–за их спин пульнула ледышкой Ката…

Во всеобщем гвалте мы поначалу и не расслышали голос, настойчиво выкрикивающий одно слово.

— Переговоры! Переговоры! Во славу Черной змее!

Кажется, последний возглас возымел действие, потому что хиссы недоуменно заозирались. Даже шаман поднял голову, пытаясь разглядеть горланящего с вершины башни Стинга.

— Как ты сссмеешшь взывать к великому прародителю хиссов, двуногий?!

— Отзови своих ребят — и я все объясню! И, поверь, очищающее пламя получит сегодня богатую жертву!

Если кто–то сейчас и был удивлен больше, чем хиссы — так это мы. Вытаращив глаза, мы переглядывались друг с другом, не веря своим ушам.

— Это какая–то уловка, двуногий? — презрительно зашипел шаман, стукнув посохом о землю. — Я не верю тебе! Я сожгу тебя в очищщающщем пламени и разотру в порошок твои обугленные косссти!

— Звучит, конечно, круто, но вот только ни хрена ты не получишь, если сейчас не остановишься! Но если выслушаешь меня — то Черная змея сегодня полакомится отменной добычей!

— Да чего несет этот коротышка? — обернулся Кейн к Терехову.

— Тихо! Наверное, придумал что–то. Может, хоть времени немного выиграем.

Шаман задумчиво склонил голову набок. Остальные хиссы терпеливо взирали на него. Наконец, повинуясь властном жесту, попятились от башни. Мы тем временем отошли к дальней стене и пытались хоть как–то успокоить перепуганных гурий.

Я склонился над корчащимся с гарпуном в животе Доком. Тот был еще жив, но только благодаря зельям.

— Вы. дер. ни, — прохрипел он.

— Ты же умрешь сразу! Давай, лучше накинь на меня свою Перекачку жизни, подпитайся.

— Это больно, Стас. Очень больно!

— Потерплю! Давай уже!

Донор из меня, конечно, так себе, но, оглянувшись на остальных, я понял, что на Даню и на Берса тоже сейчас надежды мало — они сами еле держались на ногах, а их доспехи были багровыми от крови, непонятно, своей или чужой. Оба глотали зелья, но ждать, пока они подлечатся, было некогда.

Светящееся алое щупальце ударило меня в грудь и я едва удержался от того, чтобы не заорать в голос. Я был готов ко всему — к жару, к режущей боли, к электрическому разряду. Но оказалось, что ощущения от перекачки жизни такие, будто в грудную клетку вгрызлось толстенное сверло, на которое тут же начались наматываться внутренности. Чуть позже система срезала пиковые болевые нагрузки, но эти несколько секунд растянулись для меня в целую вечность.

Очнулся я на земле, сжимая в руках окровавленный гарпун. Как я его выдернул из Дока, я и сам не почувствовал. Когда взгляд сфокусировался, я разглядел над собой бледное лицо некроманта.

— Спасибо, Стас! Вроде полегче, я выкарабкаюсь. На, хлебни!

Я вылакал одним глотком флакон с лечебным зельем и огляделся. Я бы не удивился, если бы вокруг вообще уже никого не оказалось, кроме нас. Но времени прошло не так много — хиссы едва успели отступить обратно к шаману и снова выстроились перед входом в башню.

Шаман выдвинулся чуть вперед и, задрав подбородок, глядел куда–то поверх башни — видимо, на Стинга. Серповидное лезвие на его посохе светилось багровым пламенем, будто от перегрева.

— Что ж, говори, двуногий! Но учти — все вы в моей власссти.

— Да. Мы видим, что не сможем победить!

— Это хорошшшо! — шаман расплылся в довольной ухмылке, обнажая тонкие змеиные клыки.

— Но ведь, насколько я понял, для очищающего пламени нужны живые жертвы? А живыми мы не сдадимся!

— Это мы еще посссмотрим!

— А тут и смотреть нечего! Мы — Стальные псы! А всем в Артаре известно, что Псы не сдаются. А перед смертью еще и больно кусаются. Мы уже убили одного из твоих сородичей. И обязательно прихватим с собой еще парочку!

Шаман раздраженно затрещал хвостом, а вслед за ним и еще несколько ближайших к нему хиссов.

— Я с удовольссствием размозжу твою мелкую черепушшшку, слизняк! — пробасил один из латников, ударив булавой в щит.

К слову, набалдашник у его булавы размером как раз с голову Стинга. Так что угрозу свою он легко осуществит, как только доберется до лучника.

— Я предложу вам кое–что получше, мои чешуйчатые друзья! Взгляните, что у нас есть! Целых двенадцать двуногих дев! Таких мягких, сладких, невинных. Двенадцать! Но мы убьем их, если вы попробуете сунуться к нам еще раз.