Стальные псы 2: Черная черепаха

О чем говорить в такой ситуации — я совершенно не представлял. Я не психолог, не спасатель. Да и вообще — почти не знаю эту девушку. Поэтому мы довольно долго молчали, сидя рядышком, как воробьи на проводах, и покачивали ногами в воздухе. Кеды у неё были забавные — ярко–розовые, с мультяшными аппликациями, и совершенно не сочетались с остальным прикидом, довольно–таки мрачноватым. Черные штаны, темно–синяя мальчишеская куртка с откинутым на спину капюшоном, свободная черная футболка с абстрактным рисунком. Ни макияжа, ни украшений. Только в вырезе футболки виднеется краешек цветной татуировки. Кажется, настоящей, а не виртуального скина, показываемого через НКИ.

В целом, если бы не блеклый нездоровый вид и лишний вес, ее можно было бы назвать симпатичной. С возрастом, правда, не совсем понятно. Может, примерно моего, а может, и все 25, а то и больше.

— Ну, и как тебе? — наконец, спросил я, кивая на раскинувшуюся под нами картину.

— Поначалу — очень страшно, — призналась она. — Я думала, или свалюсь со страху, или в штаны наделаю.

— Ну, по первому пункту вроде все в порядке.

— По второму тоже, не надейся, — огрызнулась она.

Ну, наконец–то, вот они, знакомые интонации Каты. В Артаре можно кардинально изменить внешность своего аватара, даже пол поменять. Но поведение–то не изменишь, это нужно быть настоящим актером.

— Терехов сказал, что ты прыгать собралась. Спасателей вон вызвал, сейчас вокруг такой переполох поднимется.

Она поморщилась и мотнула головой, давая понять, что даже разговаривать об этом не хочет. Потом подняла лицо к небу, разглядывая облака.

— Знаешь, ты когда рассказал про эти свои ощущения на высоте… Про страх, смешанный с восторгом. И про то, что здесь, на краю, острее чувствуешь желание жить… Мне захотелось попробовать.

— Помогло?

— Не особо.

Она опустила голову, и глаза влажно заблестели.

— Слушай… — я неловко приобнял ее одной рукой за плечи — аккуратно, будто опасаясь обжечься. — Я, конечно, понимаю, что не в свое дело лезу. И вообще я тебе никто. Но ты расскажи, что случилось–то? Даже если помочь не смогу — так просто выговоришься. Иногда это помогает.

Она поджала губы и смахнула слезинки с ресниц.

— Мама у меня умерла, Стас. Сегодня, в полпятого утра.

— Уф…

Да уж, я тут и правда ничем не помогу. Да и никто не поможет.

— Извини, я не знал.

— Да брось. Тебе–то к чему извиняться…

— А… как? Что вообще произошло?

Она снова ненадолго отвернулась, утирая слезы. Потом продолжила.

— Она заболела. Сильно. Онкология. И… быстро как–то все. Сгорела буквально за несколько недель. Последние дни — постоянно в реанимации. Меня к ней пускали только пару раз в день, да и то на несколько минут. А сегодня… Я почему–то… Я прямо чувствовала, что это произойдет именно сегодня. Хотя вроде бы ей даже немного полегчало. Вчера мы даже с ней разговаривали…

— И что, неужели ничего нельзя было сделать? Отец у тебя вроде бы богатей, можно же было в какую–нибудь крутую клинику ее отвезти, за границу…

— Отец? — фыркнула она.

Так… Брякнул лишнего, конечно, но ладно, чего уж теперь. Сказал «а» — говори и «б».

— Ну… Я знаю, что ты дочка Молчуна.

Она развернулась ко мне так резко, что я невольно крепче прижал ее к себе — так ведь можно и вниз кувыркнуться.

— Чего?! Что за бред вообще?

— Э… Ну, это Терехов мне сказал. И пригрозил еще, чтоб я держался от тебя подальше. Вроде как у тебя того… с головой не все в порядке.

— Это у него с головой не все в порядке! — прошипела она.

— Ты извини, я же не знал…

Она сгорбилась, вытянула ноги, рассматривая носки своих смешных кедов.

— Хотя, может, не так уж он и неправ…

— Он еще говорил, что у тебя с наркотой проблемы. Тоже вранье?

Кивнула. Потом тут же помотала головой.

— Это все уже в прошлом. Когда мама заболела, я… Как будто пелена с глаз спала. Что же я творила?! Почему я не была рядом? Почему я…

Она спрятала лицо в ладонях и разрыдалась. У меня и самого на душе было тяжело. Все мои собственные проблемы вдруг показались мелочными и глупыми — и в реале, и тем более в Артаре.

— А как ты вообще оказалась в Артаре? — спросил я, когда она немного успокоилась.

— Он потащил, — Ката кивнула вниз. — Вообще–то он и есть мой папаша.

— Кто — Терехов?!

— Ну да. Я, правда, сама об этом узнала чуть больше месяца назад. Да и он тоже. Мы с мамой, сколько я себя помню, жили вдвоем. Кто мой отец, мне не очень–то и интересно было. Ну, когда маленькая была, спрашивала. Мама сказала, что он умер. Обычная, наверное, история. Все так говорят.

— А дальше что?

— Когда она попала в больницу, я…

Губы ее снова предательски дрогнули, но она совладала с собой.

— Я как раз была в загуле каком–то, она не могла меня найти. И связалась с Тереховым. Рассказала, что у него есть такая вот непутевая дочь, и что нужна его помощь. Я тогда тусила с друзьями за городом. Дэн за какие–то смешные деньги арендовал коттедж старый, полузаброшенный, в какой–то деревне или дачном поселке. Я слабо помню. Мы не просыхали тогда больше недели…

— И что дальше? — спросил я, видя, что она остановилась и вот–вот снова расплачется.