Стальные Волки. Сектор заражения

Уильямс и сам видел, что около сотни ульев начали разгоняться, причем с тех орбит, на которых они были, не пытаясь сформировать атакующий или защитный ордер.

– Похоже, эти ульи задумали сбежать, господин вице-адмирал, – высказал свое мнение капитан Басов.

– Возможно, – согласился Уильямс. – Но тогда почему остальные абсолютно неподвижны? Если они выступают в роли прикрытия, то могли бы маневрировать для снижения эффективности нашего огня. Где логика?

– Господин вице-адмирал, это же насекомые, у них не человеческая логика.

Уильямс пристально посмотрел на Басова, а затем снова обратил свое внимание на тактическую схему:

– Может, вы и правы, капитан Басов. Главное, что большинство остается на месте и будет уничтожено, а те, которые уйдут, окажутся легкой мишенью без своей базы. Но если мы сократим их количество сейчас, то облегчим себе работу в будущем.

Уильямс выбрал в командном интерфейсе фильтр, и ускоряющиеся ульи отметились прицельным маркером, после чего приказал:

– Фрегатам двести первого проекта, осуществить залп торпед с интервалом тридцать секунд!

Через несколько секунд от флота отделились маркеры первой волны торпед, а спустя указанное время – и второй волны.

– Распределить торпеды по целям. – На этот раз вице-адмирал предпочел голосовую команду для тактического вычислителя, чем вручную это делать.

Общая командная сеть тем и хороша, что дает возможность управлять каждой боевой единицей флота, включая и бортовые баллистические компьютеры торпед. Поэтому через мгновение торпеды получили координаты целей и стали расходиться группами. К этому времени первые снаряды достигли москитного флота, о чем появилась отметка на тактической схеме, и Уильямс переключил свое внимание на это событие.

Ему захотелось посмотреть собственными глазами, как это выглядит, и поэтому он развернул рядом дополнительное окно, где транслировалось изображение с обзорных телескопов. Картинка была четкой, и на фоне россыпи звезд стали появляться вспышки. При такой кинетической энергии снарядов материя просто испарялась, превращаясь в плазму, что и наблюдал Уильямс.

Поначалу их были десятки, но с каждой секундой становилось все больше. Через десяток секунд их стало настолько много, что, казалось, впереди образовалась огненная стена. И хотя это было довольно зрелищно, но эффект получился не таким впечатляющим, и количество выбиваемых ударных кораблей сокращалось не так быстро, как хотелось. И это потому, что каким бы ни казалось плотным облако ударных кораблей, а реальное расстояние между кораблями составляло десятки и сотни метров. Но в этом были и плюсы, так как часть снарядов легко пролетали сквозь строй кораблей Арахна и устремлялись к главным целям – ульям.

Тем временем выпущенные торпеды обогнули заслон москитного флота, и на схеме появился тридцатисекундный отсчет до поражения первой цели. Но неожиданно прозвучал предупреждающий сигнал, и тут же поступил доклад с поста объективного контроля:

– Множественное открытие воронок гиперперехода!

– Вижу, – буркнул вице-адмирал.

Часть убегающих ульев достигла границ беспрыжковой зоны и начала прыгать в гипер.

– Ну что ж, – огорчился Уильямс, – ну хотя бы попытались. Перераспределить торпеды на ближайшие цели! – снова воспользовался он голосовой командой.

Но все же десяток ульев не успели уйти, и в пространстве расцвели плазменные шары термоядерных взрывов, на мгновение осветив поверхность спутника. Это событие вызвало у вице-адмирала злорадную улыбку, но она тут же исчезла, когда прозвучал очередной предупреждающий сигнал:

– Множественное открытие воронок гиперперехода!

Уильямс сжал кулаки и заскрежетал зубами, так как воронки появлялись в непосредственной близости от флота и из них выныривали ульи Арахна.

* * *

– Михаил, тебе не обязательно лично ходить туда. Там и без тебя хватает людей.

Я подхватил кувыркающуюся рядом бронированную перчатку, вдел ее на левую руку, провернул фиксационное кольцо до характерного щелчка и посмотрел на Турова. Он знал, что я могу подключиться к любому Волку и таким образом участвовать в боевых действиях, но меня просто распирало желание сделать все самому.

– Костя, я должен. Я это начал, и теперь я должен с этим покончить. Понимаешь?

Туров уже несколько минут уговаривал меня остаться в командном центре, и немудрено, что мои слова вызвали у него бурную реакцию.

– Нет, не понимаю! Я уже устал слушать твое самобичевание! Никто не виноват в том, что случилось! Никто не мог предвидеть подобного!

Я поймал вторую перчатку, водрузил ее на руку и, пока фиксировал кольцо, спокойно ответил:

– Я должен был это предвидеть.

Туров хотел что-то возразить, но передумал и, махнув рукой, отвернулся.

– На тебе общее командование противоабордажными действиями, – сказал ему я, продолжая облачаться в свой ББС, и, когда мое лицо закрыл шлем, добавил: – Удачи нам. – После чего оттолкнулся и полетел в направлении выхода.