Стамбульский ребус

— Они были не просто друзьями — вместе входили в один тарикат[29]. Хоть он и не признался, но, насколько я понял, их тарикат довольно умеренный. А вот группа, к которой относится Омер — будущий зять Мукаддера, — это закоренелые радикалы, чуть ли не близкие «Аль-Каиде».

Он твердил об этом с тех самых пор, как увидел Омера, так что сейчас я не придал его словам особого значения. Однако Зейнеп насторожилась:

— «Аль-Каида»?

— Вполне возможно. У «Аль-Каиды» очень гибкая структура. Любой, кто разделяет их убеждения, может создать ячейку «Аль-Каиды» и вести деятельность в Стамбуле или каком-нибудь другом городе. Похоже, Омер как раз входит в одну из таких ячеек.

Я больше не мог молчать: он излагал свою гипотезу так, будто это неоспоримая правда.

— Нет абсолютно никаких доказательств, подтверждающих это.

— Ниязи-бей кое-что рассказал мне, — решительно заявил Али. — Он был знаком и с Мукаддером, и с Омером. Про Омера и ему подобных говорит, что они исчадие ада, неграмотные головорезы, наносящие вред исламу. Вот почему Мукаддер был против помолвки своей дочери с этим парнем.

— А Эфсун нам сказала, что больше всех об их союзе мечтал именно ее отец.

— Она солгала. Это сплошное вранье. Помните, она сказала нам, что ее старик ушел на работу во вторник утром? Ничего подобного, никуда он в итоге не ходил.

Становилось все интереснее.

— Об этом тебе Ниязи рассказал?

— Да. Последний раз он видел Мукаддера два дня назад, то есть в понедельник после рабочего дня: тот и понятия не имел, что его ждет. Пожелал Ниязи доброго вечера и поехал домой. На следующий день он на работе не появился, даже не позвонил. Похоже, беднягу прикончили, когда он вернулся домой.

Али безоговорочно верил в такой сценарий развития событий. Но Зейнеп вынуждена была прервать его:

— Мы установили приблизительное время смерти, и оно не совпадает с твоей гипотезой, Али.

— Что значит не совпадает?

От усталости у Зейнеп уже сдавали нервы, и она ответила коротко:

— Не совпадает, и все тут. В отчете о вскрытии говорится, что Мукаддер Кынаджи был убит во вторник около десяти часов. Когда мы нашли тело, оно все еще не раздулось, вены не выступили — это отчетливо свидетельствует: с момента смерти не прошло и суток. Другими словами, его не могли убить дома в понедельник.

Ни отчет о вскрытии, ни время смерти не убедили Али.

— Что ж, тогда его убили утром во вторник.

Настойчивость Али уже порядком начала надоедать мне.

— Секунду, Али, — сказал я. — С чего это ты так уверен?

— Потому что Мукаддер был против того, чтобы дочь выходила замуж за этого придурка Омера. Он на какое-то время даже запретил ей выходить из дома. Но парня и это не остановило. Позвав троих своих друзей, он явился к ним в дом и начал угрожать строптивому папаше.

Али смешал в кучу все предположения, большая часть которых была основана на его предубеждениях относительно подозреваемых. Но у него по-прежнему не было достаточно доказательств, чтобы убедить нас: эти два убийства были делом рук обозленного парня, которому не позволяли жениться на любимой женщине.

— Ниязи-бей еще кое-чем со мной поделился, — заявил он, снова решив попытать удачу. — Сначала я не придал этому особого значения, но, прочитав отчет о вскрытии, был ошарашен…

Он выжидающе смотрел на нас — видимо, предлагал поиграть в отгадки. Но я не собирался участвовать в этом: не было никакого настроения. И ждать тоже не собирался. Секундная стрелка неумолимо прыгала по циферблату настенных часов: была уже почти половина девятого.

— Давай уже, Али, прекращай эти гадания на кофейной гуще.

— Хорошо, — ответил он и уже собирался рассказать нам что-то важное, но предпочел сделать это в форме вопроса: — Знаете, на каком факультете учится этот подонок Омер?

Зейнеп среагировала быстрее меня:

— На медицинском?

Али дерзко кивнул:

— Вот именно… На последнем курсе. Медицинский факультет университета Джеррахпаша… При Стамбульском университете… — Он ожидал от нас бурной реакции, но, не получив ее, немного напрягся. — В отчете о вскрытии говорится, что горло у обоих жертв было перерезано идентичным образом: в одном и том же месте, и раны совпадают практически до миллиметра.

— Так и есть…

— В таком случае, речь идет о профессионалах…

— Верно, — согласилась Зейнеп, еще не подозревая, к чему он ведет. — Особенно в части анестезии. У нас есть веские основания полагать, что оба погибших были под наркозом, перед тем как их убили. Поэтому Намык Караман намного больше, чем Омер, подходит на роль убийцы.

Взгляд Али помутнел, но он был упорным.

— Хорошо, это вполне может быть и Намык, но я все же считаю, что Омер идеально попадает под профиль убийцы. У него было гораздо больше мотивов. И насколько мне известно, студенты медицинских вузов посещают практические занятия по анестезии, учатся производить вскрытие тела и отлично орудуют скальпелем.

Зейнеп без особого энтузиазма пояснила: