Стамбульский реванш

Она всхлипнула. Мустафа поспешно извлек из кармана рубашки носовой платок и протянул ей. Ася уткнулась в него лицом.

– Но ведь твой муж неплохо зарабатывал, к тому же был человеком влиятельным, – вступила Виктория, решив, что пора бы и ей выйти на сцену. – Наверняка он нанял тебе лучших адвокатов.

– Каких там адвокатов, – отмахнулась Ася.

Широкий рукав халата от этого движения сполз с ее руки, и от Виктории не укрылось, с каким пылом Мустафа оглядел изящный локоть и тонкое запястье ее подруги.

– Наоборот, он полностью открестился от меня и от фонда. Дал показания, что не имел к нему никакого отношения, что это было целиком дело его супруги. Бывшей супруги, – снова всхлипнула Ася. – Стоило мне оказаться в тюрьме, как он сразу же оформил развод. Ведь я же преступница, его со мной развели по первому обращению.

– Подонок, – негромко выговорил, как сплюнул, Мустафа.

Виктория покосилась на него и подумала, что вот теперь, пожалуй, он стал больше похож на безжалостного прожженного мафиози. Человека, смотревшего так, можно было испугаться. Мустафа не клокотал от ярости, не ругался, не крушил мебель, наоборот, с виду казался абсолютно спокойным. И все же по его взгляду, жгущему, словно раскаленный металл, по отяжелевшему подбородку, по грозно сдвинутым бровям можно было понять, что мужчина этот разгневан до крайности и способен в гневе на что угодно.

– Я была осуждена за финансовые махинации и оказалась в тюрьме, – продолжала Ася. – У меня не было ни помощи, ни поддержки из внешнего мира. Никто не навещал меня. Никто ничего не передавал. Вы, Мустафа-бей, наверное, представляете, что такое турецкая тюрьма. Рано или поздно я бы просто погибла там. Если бы мне не встретилась Виктория.

– Ну-ну, брось. – Виктория поднялась из глубокого кресла, подошла к Асе и порывисто обняла подругу. – Ты сделала ничуть не меньше меня. Если бы не твоя изобретательность и мужество, нам никогда не удалось бы бежать.

Мустафа окинул пристальным взглядом прильнувших друг к другу женщин. Затем вдруг отвернулся и прошелся по комнате. Ася и Виктория переглянулись. Кажется, настал момент истины. Сейчас суровый мафиози объявит свой вердикт: тронули ли его их злоключения или он выставит их за дверь.

Молчание затягивалось. Ася тревожно поерзала, и Виктория ободряюще сжала ее пальцы. Если уж Асины слезы не растопили сердце этого гранитного мужика, значит, все будет бесполезно. Ничего более убедительного им не представить.

Наконец Мустафа обернулся к ним, опустился в кресло напротив и заговорил:

– Я выслушал вас, девушки. И могу сказать искренне, что верю вам. Вы обе не виноваты в том, что с вами произошло. Но прежде чем пообещать вам помощь, я хочу понять, чего вы хотите сами. Я могу переправить вас за границу. Могу дать вам новые документы и сделать так, что никто никогда не вспомнит, кем вы были раньше. Могу стереть в порошок твоего бывшего супруга, девочка, – он бросил быстрый взгляд на Асю. – Отвечайте, что вам нужно?

– Спасибо вам, Мустафа-бей, – сказала Виктория.

И Ася живо подхватила:

– Огромное спасибо! Вы возвращаете мне веру в то, что честные порядочные мужчины еще остались на земле. Я… – Она сложила руки под подбородком и горячо проговорила: – Я хотела бы очистить свое имя. Жить под чужой личиной тяжело, я человек по натуре искренний и прямой, не смогу притворяться. Пусть все узнают, что меня обвинили несправедливо, что я была ни в чем не виновата. И пускай суд покарает виновных.

Виктория могла бы поклясться, что ответ Аси приятно поразил Мустафу. Наверное, он не осудил бы ее, если бы она пожелала, чтобы головорезы мафии нашли ее негодяя-супруга и заставили его заплатить за все, что он сделал. И все же такая честность, прямота и желание действовать по совести отчего-то пришлись старому пирату по душе. Он степенно кивнул и проговорил:

– Понял тебя, девочка. Дело за вами, госпожа Стрельников. Каково же ваше желание?

Виктория усмехнулась. В памяти вдруг всплыло искаженное злобой лицо Альтана, истерично кривящийся рот, изрыгающий проклятия. И ее собственные слова: «Ты горько пожалеешь о том, как обошелся со мной».

– Знаете, Мустафа-бей, – сказала она, гордо откинув голову. – Я, к сожалению, не такая чистая душа, как Ася. И потому мое главное желание – отомстить. Отомстить тому, по чьей вине все это со мной произошло.

4

«Постановка «Дяди Вани», я в роли доктора Астрова, – гласила подпись под фотографией. – С нетерпением жду новых театральных проектов».

На снимке Альтан, облаченный в костюм по моде конца XIX века, трагически сдвинув брови, взирал со сцены в зал. В комментариях под фото восторженные фанатки привычно восторгались: «Не могу передать, как вы прекрасны!»; «Спасибо за ваш талант!»; «Когда же мы снова увидим вас на сцене?». Альтан скрупулезно лайкал каждый фонтанирующий восхищением комментарий и изредка отвечал особо отличившимся что-нибудь пафосное, например: «Благодарю, мои дорогие зрители. Я творю только для вас». Судя по всему, в жизни его особенно ничего не изменилось.