Стань интересным собеседником. Общение без барьеров

Я знаю человека, который только на основании одной фразы, прочитанной им в книге «Территория» О. Куваева, научился пить в меру. Звучала фраза так: «Баклаков поднял кусок снега у входа, бросил его в железную кружку, растопил. Другой кружки не было, он положил на нары влажный кусок снега, долил в кружку спирт, выпил… почувствовал, что ему еще хочется выпить, поэтому заткнул бутылку и спрятал ее под нары».

Он увидел, зафиксировал, выстроил модель и успешно ею воспользовался: как только захотелось еще — отставь рюмку в сторону. Она лишняя. Банально? Согласен. Но сработало! Снова я обращаю внимание на важность фиксации на том, что ты делаешь. Любой текст, полезная привычка — не более чем «повод для…».

Поймал старик золотую рыбку и попросил ее:

— Рыбка, а рыбка, сделай меня умным.

Рыбка хвостом вильнула, сделала и уплыла, а старик схватился за голову, посмотрел вслед рыбке и сказал:

— Ну и дурак же я был!

Слезы сожаления лучше всего утирать локтем. Занятие долгое и бесполезное. «Жалеть о том не надо, чего уж больше нет» (С. Маршак. Сказка о глупости).

Первый десант строителей высадился в казахстанской степи на станции Тюратам. Засекреченность строительства, естественно, невероятная, вот и космодром имел свой код: «тайга». Реализуя режим секретности, то есть для отвода глаз, тогда же начали строить мнимый полигон на северных отрогах хребта Алатау, неподалеку от поселка Байконыр. Он же Байконур. Все там было бутафорское, включая макет стартовых устройств. Все, кроме… охраны. Причем во всех сообщениях о запусках космических аппаратов указывался именно Байконур. И постепенно как-то само собой получилось, что это название «срослось» с настоящим космодромом.

«Как вы лодку назовете…» Императрица Елизавета Федоровна назвала русские госпитали лазаретами в честь воскрешенного Лазаря. Англичане стали именовать госпиталь Святой Марии Вифлеемской 1547 года, в котором были размещены душевнобольные, Бедламом, что со временем стало именем нарицательным.

По бокам космического корабля «Кеннеди» размещаются два двигателя по 5 футов шириной. Конструкторы корабля хотели сделать двигатели шире, но не смогли. Потому что их доставляют по железной дороге, которая проходит по узкому туннелю. Расстояние между рельсами стандартное: 4 фута 8,5 дюйма, поэтому двигатели имеют ширину 5 футов.

Расстояние между рельсами составляет 4 фута 8,5 дюйма, поскольку железную дорогу в США делали такую же, как и в Англии, то есть по тому же принципу, что и трамвайные пути, а первые трамваи производились по образу и подобию конки, длина оси которой как раз 4 фута 8,5 дюйма. Это делали с тем расчетом, чтобы оси попадали в колею на дорогах и колеса меньше изнашивались. Расстояние между колеями — как раз 4 фута 8,5 дюйма! Далее. Дороги в Великобритании стали делать римляне, подводя их под размер своих боевых колесниц, а длина оси стандартной римской колесницы равнялась все той же цифре! Вот откуда взялся этот размер. Почему именно такой? Потому что римляне обычно запрягали в колесницу двух лошадей, а 4 фута 8,5 дюйма — размер двух лошадиных спин! Делать оси колесницы длиннее? Тогда нарушится равновесие колесницы. Вывод? Даже когда человек вышел в космос, его наивысшие технические достижения напрямую зависели от размера лошадиного крупа, как и 2000 лет назад.

Полезно приводить этот пример, когда вас пытаются ошарашить новыми и плохо проверенными доводами или ссылаются на заграничные достижения.

— Доктор! Меня бросила девушка!

— Ну… Тогда вам к психотерапевту, а я травматолог.

— Нет, к вам. Я пролетел три метра и ударился головой!

Точность выражения — четкость в понимании того, что с тобой происходит. А это свидетельствует о ясном видении ситуации, а значит и об отчетливом понимании путей выхода из нее. Правильно заданный вопрос, сформулированное требование, высказанная претензия — это уже две трети ответа, устраивающего обе стороны.

По Белоруссии в конце XVII века ехал купец с полным обозом товара. Не весь товар был «чистым», имелась и контрабанда. Пока подводы шли по тракту в глубинке, купец был спокоен, а погонщики тянули свои заунывные песни. Но скоро граница, пара дней пути осталось. Начал купец дрожать от страха, припоминая и пересчитывая запрещенный товар на подводах.

А погонщики поют. Им что? Товар не их. И вот до границы оставались считанные версты, и голоса погонщиков потеряли уверенность. Песни смолкли. Хоть товар не их, да все равно страшновато: форпостная служба и по их спинам пройдется или колеса с осей посбивает. И вот уже не только хозяин дрожит, дрожат все. Идет обоз к границе и все больше в нем страха и дрожи. Кто же не боится и не трепещет перед таможней? Конечно, лошади. Им точно все равно.

Если ваша совесть хотя бы иногда не дает о себе знать, то дела плохи. Нечем гордиться. Контрабандный товар за каждым числится, на повозках не одни розы да незабудки. И если нестрашно, то значит, не все у нас в душе в порядке.