Стань моей девушкой (СИ)

— Хотел бы я сказать, что тому, что тебе пришлось расти без родителей, есть веская причина. Поверь, я бы очень этого хотел. Но ее нет, — мужчина отвел взгляд от Рей. — Когда я впервые встретил твою мать, она была очень молода. То, что произошло между нами тогда, было мимолетно. Ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что порой такое бывает между двумя людьми. Я не знал, что она забеременела и родила ребенка, а сама Кира не выходила со мной на связь. Возможности узнать о тебе у меня не было. Мы встретились вновь спустя много лет, поженились, у нас появился сын, твой брат. Позже ты можешь познакомиться с ним, если захочешь. Но за все эти годы Кира так и не удосужилась сказать мне, что оставила тебя в доме своего отца, — в последние слова Джона проскользнула горечь.

Рей не решалась заговорить, обдумывая слова мужчины.

Джон поднялся на ноги, будто не мог усидеть на месте.

— Не думай, что я пытаюсь оправдаться, или во всем обвиняю Киру. Думаю, у нее были свои причины, чтобы оставить тебя и не рассказывать мне об этом, — сказал Джон, глядя в окно.

— Какие причины?

— Тебе следует спросить об этом ее.

— Обед готов, — в комнату вошла Кира. Рей перевела взгляд со спины Джона на женщину. Она вновь улыбалась. У нее была безупречная, отточенная улыбка, похожая на маску. Интересно, чем она занимается?

— Идем, Рей, — сказал Джон.

Рей последовала за родителями. В столовой обнаружился стол, накрытый на троих. Кира и Джон заняли места на одной стороне, потому, Рей ничего не оставалось, как сесть напротив.

Глядя на полную тарелку еды, Рей почувствовала тошноту. Выйдет не очень хорошо, если она не сможет съесть ни кусочка. Девушка отпила из стакана воды и нерешительно поглядывала на мужчину и женщину напротив. Те молчали. И никто из троих не делал попыток заговорить. Над столом висела такая острая неловкость, что казалось, стоит лишь глубже вздохнуть — и легкие вспорют тысячи стеклянных осколков.

Первой взяла себя в руки Кира. Она вновь обратила к Рей свою дежурную улыбку, и сказала:

— Оби-Ван говорил, что ты одна из лучших учениц в школе.

— Наверное, — только и сказала Рей, не находя, что ответить.

— Еще он говорил, что ты очень увлечена физикой, достигла немалых успехов в этой области. Оби-Ван очень гордится тобой, — Рей показалось, на последних словах лицо Киры слегка скривилось. Рей с трудом проглотила кусок стейка, что ей удалось впихнуть в свой рот.

— Да, я люблю физику, — сказала Рей.

— Куда собираешься поступать? — поинтересовался Джон.

— В Корусантский технический, — ответила девушка, — вообще, меня уже приняли.

Мужчина напротив открыто улыбнулся.

— Это замечательно. Я в свое время не мог похвастаться большими достижениями.

Рей улыбнулась в ответ. Странно, но Джон вызывал в ней все меньше антипатии. Возможно, причиной того была его открытость.

— А чем вы занимаетесь? — спросила Рей, начиная чувствовать себя увереннее за этим странным обедом.

— Я адвокат, — сказал Джон, — а Кира — журналистка.

«О, так вот откуда эти наигранные манеры и отшлифованная улыбка» — подумала Рей.

— Для кого вы пишете? — полюбопытствовала Рей.

— Для журнала мод.

«Вполне предсказуемо».

— Признаться, я удивлена, что ты не пошла по стопам деда и не решила стать врачом, — сказала Кира, легким движением руки помешивая вино в своем бокале. Лицо ее выражало внимание и доброжелательность, но Рей все равно ощущала, что что-то было не так. Кира будто рассматривала ее под лупой, пытаясь разглядеть что-то. Рей это не понравилось.

— Мне это не интересно, — сказала Рей, нахмурившись.

— И он даже не настаивал? — Кира приподняла бровь.

— Почему бы дедушке это делать? Я вольна сама выбирать. Он поддерживает меня в моих решениях.

Кира усмехнулась, отпуская взгляд в свою тарелку.

— Раньше он не славился подобной уступчивостью и терпимостью. Что ж, — Кира вновь взглянула на девушку, — рада, что отец изменился и не повторил былых ошибок с тобой.

Неприкрытая насмешка сквозила в ее тоне. Во всех манерах женщины, движениях и взглядах, проскальзывала надменность. Рей отложила вилку в сторону, вновь чувствуя дрожь — предвестницу гнева.

— О каких ошибках вы говорите? — спросила она, твердо сдерживая взгляд своей матери.

— Оби-Ван, который был моим отцом, очень любил навязывать свою волю. Буквально во всем, — Кира продолжала улыбаться, и это уже раздражало Рей. — Он выбирал, какие предметы я буду изучать в школе. Во сколько мне возвращаться домой. С кем мне стоит общаться, а с кем — нет. Что мне есть. Что читать. Даже платье навыпускной должно было пройти его цензуру. Вишенкой на торте стало то, что я непременно должна была закончить медицинскую академию и пойти по его стопам. А потом выйти замуж за человека, которого он бы мне выбрал.

Голос Киры не срывался, она говорила неторопливо, не выказывая никаких негативных эмоций, но Рей стало жутко от ее слов.

— Кира… — обеспокоенно начал Джон, но женщина прервала его.