Стань моим завтра

Он считает, что я красивая.

Эта квартира стала ему домом, потому что здесь живу я.

Это было лучшее Рождество в его жизни.

В моей тоже. Его слова стали лучшим подарком, который я только могла получить. Бекетт был лучшим, что случилось со мной за долгое время.

Господи, что я творю?

Я мастерски умела игнорировать свои чувства, но это глубокое, яростное желание отказывалось мне подчиняться. Наши тела успели соприкоснуться слишком много раз, чтобы я об этом забыла, так что теперь я страдала от сладостной агонии и мучительно жаждала того, что не могла получить. Меня преследовала щемящая боль, которая терзает тебя, когда ты находишься в одном пространстве с человеком, которого хочешь. В воздухе искрило электричество, и, казалось, всего один взгляд или одно слово – и ударит молния…

Я заставила себя встряхнуться.

Боже, соберись уже. Сосредоточься на деле.

Я склонилась над работой. Роман был почти закончен, что тоже добавляло в мою жизнь эмоций. Смесь восторга и ужаса.

Что, если им не понравится?

А что, если понравится?

Порыв ветра обрушил на окно град дождинок, и они застучали по стеклу, как горсть камешков. Я зажала в зубах кончик ручки. Бекетт был где-то там, среди этого кошмара, но я с минуты на минуту ждала его домой. Я пошла на кухню, чтобы помешать бурлившее в кастрюле чили, и облегченно выдохнула, услышав, как в замке поворачивается ключ.

– Привет, – сказал Бекетт.

– И тебе привет, – ответила я. – Господи, ты весь промок.

А еще ты невероятно хорош собой. Черт возьми, Коуплэнд, какой же ты, блин, красивый.

Его утепленная ветровка блестела от дождевой воды, ручейками стекавшей на пол. Освободив руки от перчаток, он подул на них. Его щеки раскраснелись, в волосах сверкали капли.

– А что это у нас? – спросил он, переводя дыхание с холода. – Чили? Пахнет потрясающе. Дай мне немного времени, чтобы согреться, а потом можно будет поесть и сесть за работу.

– Звучит как план.

Бекетт принял душ и переоделся в сухую одежду. Мы съели чили с кукурузным хлебом, который я купила у Афшин, а потом втиснулись за маленький стол, чтобы поработать. Тишина оглушала. Она была наполнена нашим рождественским танцем, пропитанным ромом, и всеми теми словами, которые за ним последовали…

– Ты не против, если я включу музыку? – спросила я. – Такую, которой меньше сотни лет?

Бекетт улыбнулся уголками губ.

– Не вопрос.

Я открыла на телефоне приложение, через которое можно было слушать альтернативные радиостанции. Включилась песня «Wonderwall» группы Оазис. Звук был немного дребезжащим, но, что поделаешь, колонки у нас не имелось.

– Я доделал текст для двух последних кадров. Что дальше? – спросил Бекетт, склоняясь над рисунками.

Я достала свои последние зарисовки. Они были грубыми и служили ориентиром для полноценных рисунков.

– Кира и Райдер перенеслись в 1983 год. Она поймала извращенца, бродившего ночью по детской площадке и готовившегося следующим утром осуществить свой план. Она достает пистолет и хочет вышибить ему мозги, но… – Я закусила губу и, надув щеки, выдохнула через рот. – Вот он, момент истины. Прислушается ли она к советам Райдера? Сможет ли пощадить преступника и сохранить ему жизнь? Или нет?

Бекетт взглянул на меня, а потом – на рисунок, изображавший испуганного мужчину, который лежал на земле у ног Киры. Подтянув скетч к себе, он написал в облачке над головой извращенца: «П-пожалуйста, Мама… М-можно ты оставишь меня в живых?..»

– Кира всегда говорит «нет», – сказала я. – Но что произойдет, если она скажет «да»? Как быть с местью за смерть дочери? Кира несет возмездие и убивает, чтобы облегчить свою боль. Она не знает, как иначе справляться с горем. Что с ней произойдет, если все это исчезнет?

Бекетт мягко улыбнулся.

– Мы не знаем. Это и будет финалом книги. Читателям нужно будет самим додумать, какие последствия ждут Киру, если она снова скажет «нет». Или «да», решив оставить его в живых.

– Я не знаю, что с ней произойдет.

Он мягко улыбнулся.

– Есть только один способ узнать.

Я поймала взгляд Бекетта и упала в сапфировую глубину его глаз – в этот теплый, насыщенно-синий эликсир, в котором я всегда чувствовала себя в безопасности. Мы сидели в тишине, которую заполняла одна только музыка.

Потому что, возможно, ты станешь тем, кто меня спасет…

Я с усилием сглотнула комок в горле.

– Она говорит «да».

На лице Бекетта засияла улыбка. Он записал диалог и опустил ручку на стол.

– У нас хорошо получается, Зэл, – сказал он. – Очень хорошо.

Я судорожно выдохнула.

– Это только начало. Кто знает, что случится дальше. – Я подняла на Бекетта взгляд. – С ней.

Он медленно сделал глоток пива.