Стандартное отклонение

Рука по инерции потянулась к телефону и отправила сообщение, и только потом я сообразила, что понятия не имею, сколько сейчас в Роттердаме времени. Но ответ пришёл уже спустя два маленьких глотка виски-колы, смешанных мной в какой-то неправильно-невкусной пропорции.

Наташа: Тём, а ты спишь с другими бабами?

Артём: Нет.

Артём: А что, можно было?!

Спокойно выдохнув, я уже было заблокировала экран, не сумев сходу придумать достаточно оригинальную угрозу в ответ на его шуточку, но тут меня озарило новым, ещё более гениальным вопросом.

Н: А с мужиками?

Ну ладно, с гениальностью я явно погорячилась…

А: Крольчонок, отставь от себя стакан, бокал или что там у тебя в руках, и напиши, где сейчас находишься, я вызову такси.

Н: Я не пьяна!

А: Конечно же нет! Тебе просто пора домой. Кажется, ты снова забыла выключить утюг.

Вот же подлец! Помнит, что два года назад я купилась на эту уловку и даже всплакнула по дороге домой, представив, что в пожаре пропадёт всё потрясающее содержимое моего гардероба.

Что поделать, если вещи всегда меня радуют и никогда не разочаровывают. В отличие от людей.

Н: Я и так дома.

А: Тогда умоляю тебя: ляг на кроватку и никуда не выходи.

Н: Ой, да ну тебя!

А: Ну меня! А ты веди себя хорошо, Крольчоночек!

Н: И тогда ты в награду привезёшь мне свою морковку?

А: Моя самооценка передаёт тебе пламенный привет и большое спасибо за то, что считаешь это наградой)

— Наталья, а у вас есть еда? — поднял на меня осоловевший взгляд откровенно приунывший директор, а я еле успела спрятать широкую улыбку, только по лбу себе ладонью не стукнув, потому что, кажется, забыла о его присутствии.

О да, о моей гостеприимности можно слагать легенды! Такие, от которых у женщин вроде моей матери будет кровь в жилах стыть.

При взгляде на заманчивые и бескрайние пустоты своего холодильника я убедилась, что маменька ничуть не преувеличивала и не утрировала, и замуж меня так действительно никто не возьмёт.

«Смотри-ка, только мужик в квартиру зашёл, а мысли уже о замужестве!» — пропел ехидный внутренний голосок.

У кого-то внутренняя богиня, а у меня внутренняя саркастиня. Удивительно даже, как мы с этой стервой уживаемся вместе уже двадцать восемь лет.

— Есть чипсы, — грустно отозвалась я и оглянулась, чтобы проверить, не успел ли там мой гость недорогой заснуть. Но нет, он продолжал бесстыдно опустошать бутылку, предаваться тоске по собственной несусветной глупости и пялиться на мою обтянутую брюками попу.

— А с чем? — спросил он, так и не отрывая бесстыжего взгляда от той части тела, которая у большинства людей активно искала приключения.

Мне же это было совершенно не знакомо. С моим-то языком приключения неизменно находили меня сами.

— С крабом.

— Давай, — сказал он с обречённым вздохом и скривился.

Я ему, значит, самое дорогое от сердца отрываю, а ему ещё и не нравится?!

— И что же сейчас мешает тебе наконец развестись?

— Мы не можем поделить опеку над сыном. Сначала пытались договориться, но условия не устраивали то меня, то её. Потом сменили адвокатов на более агрессивных и стали запрашивать единоличную опеку, вплоть до лишения друг друга родительских прав. В итоге мы представили суду кучу компромата: порочащие нравственный облик фотографии, видео с доказательствами ненадлежащего ухода за ребёнком, заключения детских психологов. Она на меня, я — на неё. В общем, заседание закончилось тем, что судья предложил нам два варианта: он отбирает ребёнка у нас обоих и передаёт в органы опеки, или мы отзываем иски и пытаемся заключить мировое соглашение. Ну, вот уже год мы и пытаемся снова договориться…

— Вот это да! Неужели в нашей стране ещё остались честные и адекватные судьи? — воскликнула я с искренним восторгом.

Вот будь мой папа судьёй на том процессе — и Антона бы ждала уверенная победа. Иначе маменька бы потом всю плешь ему проела, с чего это в выигрыше оказалась длинноногая знойная брюнетка.

— Поверь мне, в этом нет совершенно ничего забавного. Я пытаюсь развестись уже больше пяти лет! Сначала сын слишком маленьким был, нужно было ждать, когда ему исполнится хотя бы год. А потом одно за другим… и вот ему уже скоро в школу идти, и ничего до сих пор не поменялось. Общаемся с его мамой через адвокатов и только электронными письмами, чтобы потом их можно было представить в суде.

— И что, ты такой замечательный отец, что хочешь забрать его к себе?

— Крайне отвратительный, — хмыкнул мистер обескураживающая честность, — единственное, что я сделал для него, это подобрал хорошую и очень добрую няню. Жаль, няня для него у каждого из родителей тоже своя собственная.

— Я искренне думала, что ты затевал этот разговор из желания мне понравиться, — он растёкся по всему столу, удобно примостив подбородок в сгиб локтя, и рассеянным взглядом оглядывал мой профиль, очень долго не находя, что ответить.

— Ну вообще-то так и было задумано. Но в процессе изложения своей жиииизни, — протянул он и сдавленно икнул, демонстрируя ещё более низкую устойчивость к воздействию алкоголя, чем у меня, — вот так впервые рассказывая всё как есть, я вдруг понял, что уже и сам себе не нравлюсь.