Становление

Зато с высоты нашего катамарана, орудия очень удобно начали расстреливать галеры прямой наводкой, целясь по ватерлинии, а пулемёт на турели, давал по 10-20 выстрелов по верхней палубе обоих галер, по очереди, выбивал находящихся на них воинов, готовых к абордажу. Безусловно, мы могли бы уничтожить всех нападающих, но было жалко и даже безнравственно, убивать беззащитных, перед нашим оружием, людей. Короче, обе галеры получив пробоины, начали тонуть и экипаж повернул их к берегу, где галеры удалось посадить на мель. Команды галер высадились на берег, недоумевая по поводу повреждения своих судов и гибели нескольких десятков соратников.

Командиры, отдавая приказы, выстроили своих людей в двухстах метрах от нас с обоих сторон, но не решаясь нападать. Центральный форт тоже затаился. Турки замешкались, не находя решения. Наши силы перегруппировались тоже. Все 140 дружинников выстроились дугой, охватывая форт со стороны крепости, имея по флангам две САУ, не позволяя никому из него выйти в направлении крепости и гор. А со стороны моря дорогу перекрыли катамаран с двумя пушками и пулемётом на борту, а также 15 стрельцов с карабинами и полусотня дружинников с луками и арбалетами. В форте ещё оставалось более 150 воинов, готовых к обороне, а в крепости более тысячи солдат.

Я ждал, ничего не предпринимая, делая вид совершенно спокойного созерцателя, хотя адреналин бушевал в моих жилах. Сейчас ход был со стороны турок. Наконец со стороны горной гряды показались около тысячи воинов, вышедших из главных ворот крепости, обошедших наши САУ сбоку и начавшим движение к форту, как раз между нашими отрядами у крепости и у моря. Они не дошли до первых домов 100-150 метров, когда перед ними взорвались снаряды пушек и миномётов.

Командир скомандовал атаку, и вся тысяча ринулась вперёд, выстроившись в колонну, тесно сомкнув ряды и закрываясь щитами, но наткнулась на пулемётную очередь, скосившую две первые шеренги. Вид убитых и падающих воинов, кровь, хлещущая из их ран в груди, остановили наступление. Воины недоумевали, почему никакие доспехи не защищают от невиданного оружия, поражающего насмерть. Колонна отошла на несколько шагов назад и встала. Офицеры задумались и не знали какие команды отдавать. Ещё не столкнувшись с неприятелем, турки потеряли до двухсот человек убитыми и ранеными, а это было страшно и непонятно. Я подал команду Парамону и обе пушки произвели несколько выстрелов по тыну, ограждавшему форт.

Вывороченные взрывами брёвна, разлетались в стороны, открывая внутреннюю часть форта и лишая её защитников укрытия. Уничтожив примерно 40 метров ограды, пушки замолчали. Наступила очередь САУ. Они начали уничтожать ограду с противоположной стороны. Развалив также метров 30, в пролом двинулась одна САУ, фыркая мотором и стреляя из пулемёта поверх голов солдат короткими очередями. За ней начали наступать 70 дружинников, закрывшись щитами и стуча об них мечами.

Пытающихся нападать турок, валили выстрелами из карабинов. Турки дрогнули и побежали в сторону моря через противоположный пролом и оказывались перед ощетинившимися карабинами волонтёрами. Я дал половцу мегафон, и он закричал в него – На колени! Десятка два солдат, поднятых в атаку офицером, моментально нашли свою смерть от пуль волонтёров. Оставшись без руководства, солдаты форта встали на колени, уронив своё оружие перед собой. Двадцать дружинников подошли к стоящим на коленях туркам и погнали их на метров 50 дальше, заставив вновь встать на колени.

Эти же дружинники вернулись и, собрав брошенное оружие, поднесли его к кораблю и бросили на причал. Всё это время, команды стоящих рядом кораблей, либо закрылись в трюмах, либо убежали в горы вправо от нас. Далее, 70 дружинников и САУ от крепости вступили в форт и погнали всех, находившихся в нём к кораблю, заставив встать всех на колени в 100 метрах от него. Громко кричали и плакали дети и женщины. Половец, через мегафон, разрешил всем женщинам с детьми уходить в крепость.

Те поднялись и потянулись к крепости, прижимая к себе детей, испуганно глядя на стоящих у них на пути дружинников. Толпа уменьшилась вдвое и теперь в ней оставалось примерно 500 человек. Я опять сделал паузу, ожидая, когда последняя женщина с ребёнком скроется в воротах крепости. Я начал давать команды половцу и тот переводил мою речь, крича в мегафон: – Остановитесь, прекратите кровопролитие! Я не хочу вашей крови. Пусть все солдаты вернутся в крепость и к нам вышлют переговорщика! В противном случае мы будем вынуждены уничтожить всех этих людей. Я обещаю, что никого больше не трону, если вы не нападёте первыми. Купцам я тоже обещаю неприкосновенность. Они могут спокойно вернуться на свои корабли.