Становление джаза

Пластинки имели весьма скромный коммерческий успех, и Майлс чувствовал, что теряет свои позиции пионера в поисках новых музыкальных форм. Клайв Девис, глава фирмы «Columbia», настойчиво убеждал его обратиться к рок-музыке. Девис сделал это в следующей пластинке, «In a Silent Way», записанной в начале 1969 года. В ней использован ряд электромузыкальных инструментов, в состав ансамбля включен гитарист Джон МакЛафлин, имя которого скорее ассоциируется с рок-музыкой, чем с джазом. В записях альбома редко звучит труба руководителя ансамбля. Но этого компромисса оказалось недостаточно для коммерческого успеха, и в 1970 году Майлс записал новый альбом, «Bitches Brew», в котором он отдает дань рок-музыке и использует полный набор электроинструментов. В записи опять участвовал МакЛафлин. Цель была достигнута: за первый год было продано полмиллиона пластинок, и Майлс стал звездой нового музыкального направления, получившего название джаз-рок, а несколько позднее — музыки фьюжн.

Сейчас трудно установить, кто впервые создал сплав джаза и рок-музыки. Вибрафонист Гари Бёртон, гитарист Ларри Кориелл, флейтист Джереми Стейг, английская группа «Soft Machine» и другие пытались воплотить в жизнь эту идею с 1967 года. Барабанщик Билли Кобхем утверждает, что группа «Dreams», в которой он играл с Ренди и Майком Бреккерами, исполняла джаз-рок еще в 1969 году, то есть раньше, чем Девис и «Weather Report». В любом случае идея напрашивалась сама собой. Молодые исполнители, попробовавшие свои силы в рок-музыке, найдя ее возможности ограниченными, обратились к джазу; джазмены, желая привлечь более широкую аудиторию, были вынуждены включать в свой арсенал элементы рока. Многие музыканты не считают эту музыку джазом.

Майлс Девис, несомненно, личность незаурядная, сильная. Он умеет руководить музыкантами. Каждый раз, когда новые течения в музыке грозили отодвинуть его в тень, он неизменно изыскивал способы удержаться на авансцене. С середины 50-х годов до середины 70-х он оставался ведущей фигурой джаза. Его единственным достойным соперником можно считать Джона Колтрейна. Даже Армстронг не находился на вершине славы столь продолжительное время. В 50-60-х годах Девис, переходя от одного направления к другому, оставлял за собой множество последователей и даже целые небольшие школы.

Его влияние как музыканта трудно переоценить. Но краеугольный камень его творчества — совсем в иной области. Майлс Девис в отличие от других видных джазменов никогда не был выдающимся импровизатором. Его мелодические линии часто распадаются на фрагменты, им не хватает целостности. Он придал своей трубе интересный тембр, но его привычка не дожимать клапаны до конца и достигаемые этим «скулящие интонации» часто раздражают. Его игра лишена изобретательности Паркера и Бейдербека, равно как и драматичности Армстронга и Эллингтона. Он, безусловно, яркий исполнитель (не стоит слишком преувеличивать недостатки его техники). Но не великий. Более того, он даже не является в полной мере новатором, как принято считать. Большинство концепций, которые получили воплощение в его музыке, разработаны другими, причем, по иронии судьбы, не только негритянскими, но и белыми музыкантами. Паркер и Гиллеспи создали боп, кул-джаз родился усилиями оркестрантов Торнхилла и пианиста Джона Льюиса, ладовый джаз разработан Джорджем Расселлом и другими, аранжировка «Sketches of Spain» в основном принадлежит Гилу Эвансу, джаз-рок уже существовал, когда вышла первая пластинка Девиса в этом стиле. Поэтому его следует считать не новатором, а популяризатором новых идей. Несомненная заслуга Девиса в том, что он сумел обнаружить перспективные направления среди множества других сиюминутных явлений моды. Его заслуга и в том, что он смог преподнести их публике. Именно он не раз поворачивал развитие джаза в новое русло, и за это мы должны воздать ему должное.

В конце 50-х годов кул-джаз исчерпал себя и отошел на второй план. Вперед выдвинулись экспериментаторы. Однако кул-джаз расширил аудиторию джаза до невиданных ранее размеров. Он завоевал популярность по той простой причине, что элементы европейской музыки делали его доступным для широкой публики, воспитанной в академических традициях. Он принес Маллигену и Гетцу финансовую независимость, а Девису и Брубеку — целые состояния. До 1950 года белому большинству джаз представлялся эксцентричным хобби горстки исполнителей. В 50-х годах он стал считаться, особенно в студенческой среде, частью общей культуры. Не замечать его стало столь же неприличным, как ничего не знать о Бетховене или Ван Гоге. Итак, 50-е годы, до того как рок-музыка начала крушить все и вся на своем пути, были для джаза довольно благоприятным временем.

БЛЕЙКИ, МИНГУС, РОЛЛИНС И СТИЛЬ ФАНКИ