Становление спецслужб советского государства. 1917–1941 гг.

«…Заявляю, что никогда никаких преступных связей с врагами народа не имел. Со Слуцким был связан исключительно делом, которое я проводил, и у него на квартире был два раза: один раз — на встрече Нового года и второй раз — по делу, когда Слуцкий был болен. Для партии был честен и предан ей. Никаких преступлений перед партией не совершал. Оставался и остаюсь честным и преданным партии и для партии человек не потерянный».

Выступление Павла Анатольевича уже ничего не решало, конвейер, запущенный партийными бюрократами, перемолов Пассова со Шпигельглазом, породил еще одну безвинную жертву. По результатам заседания партийного комитета 5‐го партколлектива ГУГБ НКВД СССР было принято постановление. Его зачитал Леоненко, за него проголосовали почти единогласно, за исключением одного человека — Павла Фитина, недавно назначенного на должность заместителя начальника 5‐го отдела. Свою позицию Павел Михайлович объяснил тем, что:

«Судоплатов мне абсолютно неизвестен».

По итогу обсуждения партийное собрание приняло следующее постановление:

«…1) за притупление большевистской бдительности, выразившееся в том, что СУДОПЛАТОВ, работая на протяжении ряда лет в отделе, находясь в близких взаимоотношениях с быв. нач. отдела СЛУЦКИМ, быв. зам. нач. отдела ШПИГЕЛЬГЛАЗОМ, быв. сотрудницей 5‐гоотделаСОБОЛЬиеемужемРЕВЗИНЫМ, непыталсяинесумелразоблачитьихкаквраговнарода;

2) за то, что находился в близких взаимоотношениях с ныне разоблаченным врагом народа ГОРОЖАНИНЫМ, с которым работал до прихода в ИНО на Украине, и когда парторганизация разоблачила ГОРОЖАНИНА как скрытого троцкиста, СУДОПЛАТОВ выступал с защитой ГОРОЖАНИНА;

3) за то, что не принял мер к разоблачению эсера-белогвардейца БЫСТРОЛЕТОВА, материалы о котором находились у СУДОПЛАТОВА с 1933 года и он, БЫСТРОЛЕТОВ, в 1937 году работал в отделе и привлекался СУДОПЛАТОВЫМ к оформлению стенгазеты;

4) за то, что СУДОПЛАТОВ не принимал активного участия в борьбе парторганизации за очищение отдела от предателей и шпионов, пробравшихся в отдел, за использование служебного положения в личных целях:

П.А. СУДОПЛАТОВА из рядов ВКП(б) исключить.

Секретарь парткома 5‐гоотделаГУГБНКВДЛЕОНЕНКО».

Сегодня, когда читаешь пожелтевшие от времени страницы протокола того партийного заседания, хранящиеся в архиве № 1 РГАСПИ (г. Йошкар-Ола. — Примеч. авт.), то с трудом представляешь, как одним только словом можно было вычеркнуть человека не просто из рядов ВКП(б), а лишить свободы и даже жизни. В то суровое и безжалостное время, когда во имя призрачных идеалов приносились в жертву тысячи человеческих жизней, одна из них на весах партийных вождей ничего не стоила. Награды и прежние заслуги также не имели значения, если на тебя пала тень подозрений в «отходе от генеральной линии партии» или недостаточной преданности Вождю. Мимолетно оброненное неосторожное слово, поездка на дом, пусть и деловая, к заболевшему руководителю, как оказалось, «врагу, пробравшемуся в орган», пара костюмов, присланных Агаянцем из Парижа (тех самых, что Павел заказал в ателье), и даже пассивное участие в работе редколлегии стенной газеты могли послужить веским основанием для обвинений в пособничестве изменникам.