Становление Стива Джобса. Путь от безрассудного выскочки до лидера-визионера

В полной мере недостаток лидерских качеств у этого человека проявился на ежегодной ярмарке MacWorld 7 января 1997 года в Сан-Франциско. Его выступление было просто катастрофическим. Apple тогда проводила четыре ежегодных MacWorld — следующие должны были состояться в Токио, Париже и Бостоне. Вступительное слово главы компании было важной частью презентации новых продуктов и налаживания отношений между разработчиками и покупателями. Неповоротливый интроверт Амелио старался выглядеть более раскованным и даже сменил свой обычный костюм в полоску на коричневую рубашку с воротником с каемкой, пиджак спортивного кроя и лоуферы. Ключевым моментом его выступления планировалось объявление о приобретении NeXT и возвращении Стива в качестве советника. Сам Стив тоже принарядился — на нем были черные брюки со стрелками, куртка «Эйзенхауэр» в тон и белая рубашка, застегнутая на все пуговицы. Он терпеливо ждал, когда Амелио закончит нудить. Но тот, под странным углом вцепившись в подиум, больше часа зачитывал предварительно подготовленную речь, в которой почти не вспоминалось о финансовых трудностях компании. Несмотря на чтение с суфлера, он постоянно сбивался. Отчаянно пытаясь показаться «своим», он снял пиджак, и все лицезрели пятна у него под мышками, как у Альберта Брукса в знаменитой сцене из «Телевизионных новостей».

Когда Амелио наконец представил Стива, раздались восторженные аплодисменты. Последний раз Джобс обнародовал стратегию компании перед большой аудиторией шесть долгих лет назад и сейчас решил воспользоваться моментом. В отличие от Амелио, он говорил коротко и по делу. Он пообещал «помочь Гилу во всем, о чем он попросит». Он поклялся поспособствовать тому, чтобы товары Apple снова стали интересными. Стив обходился без шпаргалок, и он стоял близко к краю сцены, чтобы зрители лучше его видели. Он намеренно не вдавался в детали — в конце концов, он все еще не знал точно, хочет ли заниматься Apple, — и все-таки его речь была убедительной.

Андерсон вспоминает, что поначалу Джобс неохотно включался в процесс. «Амелио собирал сотрудников, и Стив пришел на одну из таких встреч вскоре после MacWorld. Встреча была скучной и Стиву не понравилась. Так что он просто встал посреди заседания и вышел. Я знаю, что он при этом думал: этот парень просто придурок».

То же самое Стив сказал и мне через пару недель после MacWorld:

«Я уже не раз говорил это, но Амелио — полный придурок. Это не тот человек, который должен стоять во главе Apple. Я не знаю, кто должен, но точно не он».

* * *

Как и Рубинштейн с Теваньяном в случае с NeXT, Лассетер и Кэтмелл были ценными членами команды. Поэтому в начале 1997-го, присматриваясь к Амелио, Стив решил обеспечить им будущее и пересмотреть условия договора распространения Pixar. Он отправился к исполнительному директору Disney Майклу Эйснеру — единственному человеку, помимо Жана Луи Гассе, которого Стив в разговорах со мной называл «воплощением зла». (Это произошло спустя несколько лет, когда отношения Disney и Pixar достигли дна.)

«История игрушек» стала главным хитом рождественских каникул 1995/96 года и собрала в прокате по всему миру 361 миллион долларов, из которых 45 достались Pixar. Для первого фильма это была отличная прибыль, но тем не менее она не могла сравниться с суммой, которую Disney забрала за финансирование и распространение. Кроме того, у Pixar не было прав на распространение видеокассет, доходы от которого также оказались бы значительны — ведь речь шла о популярном фильме для всей семьи.

В то время Pixar уже активно работала над «Приключениями Флика», и Стив решил исправить эту несправедливость. Теперь, когда у него в кармане лежали 130 миллионов от размещения акций, Pixar не нужны были деньги Disney. А раз компания могла платить за производство сама, то и получать она должна больше, чем 12,5 процента доходов от проката, рассудил Джобс. Он решил разорвать договор, который спас компанию пятью годами раньше.

«В Голливуде никто не любит рисковать», — сообщил он мне спустя год. Он действительно гордился тем, что они с Лоуренсом Леви внимательно изучили Голливуд и узнали, как Pixar может заработать в индустрии, заточенной под «вытягивание» денег у благоговеющих аутсайдеров. «Невозможно просто пойти в библиотеку и найти там книгу “Бизнес-модель для мультипликаторов”, — объяснял Стив. — Потому что единственная компания, которой удалось добиться успеха, — это Disney, а они не спешат делиться с миром информацией о том, насколько это прибыльно».

Стив связался с Эйснером и отправился в Голливуд обсудить условия договора. «Мы хотели сделать то, чего никто, кроме Disney, никогда не делал. И провернуть это изысканно. В Голливуде компании редко взаимодействуют друг с другом. Отдельные личности вроде Стивена Спилберга или маленькие компании-производители могут быть связаны с крупными киностудиями, но большие компании редко общаются между собой на равных. Этого мы и хотели добиться — мы считали себя равными Disney на анимационном поприще».