Станция мёртвых сердец (СИ)

То, что произошло только что, не походило ни на что, и со всем своим опытом общения с людьми Ретт не представлял, что могло заставить маленького и чистого Артура так откровенно называть себя шлюхой.

Выбравшись из кабинета, Ретт достал телефон и заглянул в камеру — Артур ехал в машине. Кажется, это было такси, и Ретт ощутил, как новая волна злости поднимается внутри.

Он набрал номер Эссекса и с минуту слушал гудки — брать трубку тот и не думал.

Тогда он снова набрал Танаку и спросил, может ли тот сказать, где находится Эссекс прямо сейчас.

— Всё в порядке, — получил он ответ, — мои ребята его ведут. Он едет в горы.

Ретт нахмурился. Это было ещё более странно, чем всё то, что произошло полчаса назад. Если Артуру становилось совсем плохо, он всегда ехал на вокзал.

Впрочем. Тратить время на размышления он не мог, потому просто бросился к лифту и стал спускаться вниз.

Артура он нагнал высоко на горной дороге — такси уже не было, а сам Эссекс сидел на каменном парапете маленькой любительской обсерватории и смотрел вниз, на зелёную щётку леса, колыхавшуюся на ветру.

* * *

Артур не знал куда ехать. На вокзале Ретт нашёл бы его, как случалось уже не раз. Если они не мирились сразу же после бурного секса, то Ретт приезжал за ним туда, и Артур всё равно прощал ему всё. Он просто не мог злиться, когда Ретт находился рядом. Это было его собственное безумие.

Поймав машину, он сделал порядочный крюк по улицам, прежде чем вспомнил об этом месте. Как ни странно, он не хотел видеть самого Ретта, но оказаться здесь был бы по-настоящему рад. Тут — в обсерватории, Ретт был совсем таким, каким себе его выдумал Артур, читая газетные статьи. Он был тут даже лучше, чем тот Ретт, которого Артур любил всем сердцем. С этим Реттом Артур остался бы на всю жизнь не раздумывая, в то время как тот, настоящий, изо дня в день будто бы проверял его на прочность. Иногда Артуру казалось, что сделать ему больнее Ретт уже не может — и тогда тот находил новый способ добраться до самой его души и уничтожить ещё что-то живое в нём.

И когда Ретт остановил аэромобиль у него за спиной, Артур не обернулся и не удивился. Почему-то то, что Дуглас нашёл его даже здесь, было естественно, как дыхание.

Но Ретт не двигался.

Пару минут это вполне устраивало Артура, но потом начало раздражать. Дуглас снова, как обычно, портил его сладкую сказку, вбивая в неё клинья реальности.

— Если пришёл, говори, — бросил он, едва заметно оборачиваясь.

Ретт стоял неподвижно, хотя вся его поза выражала готовность рвануться вперёд в любой момент.

— Я хочу подойти, — сказал он наконец, — ты не прыгнешь?

Почему-то Артуру захотелось смеяться, и он расхохотался, откинув голову далеко назад. Он смеялся так долго и так холодно, что сам не узнавал свой голос, выливавшийся в ледяные звуки, похожие на звон металла о металл.

Смех затих только когда он ощутил руки Дугласа на своих плечах — совсем не такие, как час назад. Теперь они были мягкими и тёплыми, но Артур отлично знал, как обманчиво это тепло.

— Я не прыгну, — сказал он тихо и покачал головой, — я не прыгну, но не надо подходить. Ты и так слишком близко. Всегда.

Ретт, конечно же, не обратил на его слова никакого внимания. Руки продолжали удерживать его — мягко, но твёрдо.

— Что случилось? — спросил Ретт.

Артур попытался вклинить руки между его предплечьями и собой, заслоняя лицо от нестерпимо пронизывающего взгляда, казалось, видевшего его насквозь.

— Ничего, — выдохнул он, судорожно прижимая ладони к щекам.

Ретт нахмурился. Пальцы его невольно сжались чуть сильнее, но Артур даже не шевельнулся.

— Ты давно уже не врал мне, Артур.

Артур снова хихикнул немного истерично.

— Ты сейчас это понял, да Ретт? Сейчас, когда снова едва не убил меня.

Ретт опустил голову и уткнулся носом ему в макушку.

— Ты же всё понимаешь… — сказал он тихо.

Артур закрыл глаза и покачал головой.

Он долго молчал, прежде чем убрать руки от лица и спросить.

— За что ты любишь меня, Ретт?

Дуглас замер. Он ожидал упрёков, обвинений, чего угодно, но не этого вопроса, который, казалось, не имел никакого отношения к их сегодняшней ссоре.

Ретт лишь пожал плечами.

— Я просто тебя люблю.

Артур снова помолчал.

— Мне кажется, ты меня жалеешь.

Ретт приподнял голову и попытался поймать его взгляд. Он мог бы просто повернуть лицо Артура к себе, как делал это обычно, но почему-то не хотел принуждать его именно сейчас.

— Я никого и никогда не жалел, — сказал он наконец, — не думай, что станешь первым.

Они снова замолчали. Артур отвернулся, но на сей раз он смотрел не на лес, а на начинавшие загораться на небе звёзды.

— Оставь меня.

Руки Дугласа отчётливо дрогнули на его плечах.

— Я вернусь, — сказал он тихо, — я никогда не смогу уйти от тебя навсегда. Просто… иногда ты делаешь мне больно. И мне нужно время.

Ретт на секунду сильней стиснул его плечи, а затем отстранился и твёрдо сказал:

— Хорошо.

Ретт развернулся и двинулся к аэромобилю. Забрался внутрь и двинулся вниз.