Станция мёртвых сердец (СИ)

На ходу расстёгивая рубашку, Артур сбросил на пол остатки одежды и прошёл в душ. Долго нежиться в горячей воде он себе не позволил. Лишь немного смыв пот, прошёл в спальню и достал из шкафа костюм — такой же безупречный, как если бы он повесил его туда вчера.

Переодевшись, он собрал разбросанные по гостиной предметы гардероба и, повесив на вешалку, зашёл с ними в лифт — незачем Ретту знать о том, что произошло только что.

Дела в офисе он закончил за полчаса и собрался уже уходить, когда на пороге своего кабинета увидел Дугласа.

Ретт явно был в ярости.

Артур поморщился и нажал на кнопку, закрывая дверь. Меньше всего он хотел сейчас говорить с Дугласом, а тем более оказаться повинным в каком-то — и он даже догадывался каком — прегрешении.

— Артур, — голос Ретта звучал как раскат грома.

Артур снял пиджак и повесил его на спинку стула.

— Я не настроен трахаться, — сказал он мрачно, — и терпеть твой бред я тоже не настроен.

— Значит, ты знаешь, о чём я? — Дуглас шагнул вперёд, явно собираясь ухватить его за воротник, но Артур отошёл чуть назад — так, чтобы Ретт не дотянулся до него через стол.

— Полагаю — опять о том, что не имеет никакого отношения к реальности.

— Хочешь сказать, что Гарднер не делал тебе предложения переспать?

Артур закатил глаза. Очень хотелось сказать, что Гарднер не только сделал предложение, но и переспал с ним, но он сдержался.

— Ретт, если ты думаешь, что я снова буду уговаривать тебя поверить мне, то можешь не надеяться. Я такой, какой есть — или нравлюсь тебе, или нет.

— Как мы заговорили, — Ретт снова попытался дотянуться до него через стол, а когда Артур ускользнул, шагнул чуть вбок — Эссекс тут же подвинулся влево, снова оказываясь вне досягаемости. — Ты, кажется, забыл, кто ты такой.

Артур поджал на миг губы и сверкнул глазами.

— Я отлично помню. Я твоя шлюха. Хотя спать с тобой не так уж и выгодно, если честно.

Ретт рыкнул и рванулся в другую сторону, собираясь взять Артура внезапностью, но тот скользнул теперь вправо и почти что сумел обойти стол. Это Дугласа не устраивало, и он вернулся на прежнюю позицию, перекрывая Артуру дорогу к выходу.

— Самому-то не противно спать со шлюхой? — бросил Артур и тихонько продвинулся вбок, надеясь обмануть Дугласа. — Ретт Дуглас подбирает чужие объедки.

На этой фразе Дуглас не выдержал и бросился наискось, надеясь сбить Артура с ног, но тот скользнул мимо и бросился к двери. Он уже опустил пальцы на рукоятку, когда понял, что сам же и запер только что электронный замок, а пока тянулся к карману, Ретт уже налетел на него сзади и прижал к стене. Большие и жёсткие ладони оказались на его заднице и по-деловому ощупали промежность, до боли поджимая яички.

— По крайней мере ты знаешь своё дело, — он облизнулся и вцепился зубами в ухо Артуру, чуть дёргая его на себя. Артур прекрасно знал, что если Ретт выпустит пар таким образом, ссора заглохнет, только его это не устраивало.

— Ты псих, — выдохнул Артур, — параноик и самодур, Дуглас. Надо в самом деле быть конченой шлюхой, чтобы терпеть тебя рядом.

Глаза Дугласа сверкнули, а рука сдавила плечо Артура с такой силой, какой юноше ещё не доводилось на себе испытывать.

— Ты уж потерпи, больше тебе всё равно некуда идти.

— Давай только по-быстрому, отсосу и проваливай.

Ретт рыкнул ещё раз. Эта игра ему не нравилась. Такой Артур ему не нравился. И ярость после каждого его слова становилась всё сильнее, пересиливая даже возбуждение.

— Начинай, — он рванул Артура, разворачивая лицом к себе, и попытался уронить на колени, но не успел — удар коленом пришёлся ему в пах, и Дуглас согнулся, всего на несколько секунд. Этих нескольких секунд Артуру хватило, чтобы разблокировать дверь и выскочить наружу.

Ретт рванулся следом, но обнаружил, что дверь уже снова закрыта. Он ударил по ней обоими кулаками и отвернулся.

Мысли с трудом ворочались в поглощённом яростью мозгу, и первые несколько минут Ретт не мог сообразить, как ему выбраться из чужого кабинета. Только потом он вспомнил про телефон и вызвал Танаку — почему-то говорить посторонним о том, что только что произошло, не хотелось абсолютно.

Сидзуити, впрочем, тоже немного похихикал — не вслух, но в голосе его явно ощущалась редкая для старого знакомого усмешка.

К тому времени, когда дверь была вскрыта, ярость уже сошла на нет, и Ретт вовсю пытался понять, что только что произошло.

За тот год, что он провёл вместе с Эссексом, Артур никогда — ни разу — не пытался дать ему отпор. По большому счёту, он никогда, кажется, и не мучился от взрывного характера Дугласа. Артур любил грубый секс так же, как и он сам, в этом Ретт не сомневался, и любые скандалы заканчивал в постели — так, что Дуглас выдыхался и уже плохо помнил, что именно его не устраивало вначале.

Когда-то давно Артур язвил и доводил его до исступления, но эти времена миновали, и, как правило, он даже не пытался спорить, будто бы был твёрдо уверен в том, что вскоре Ретт сам пожалеет о своей несдержанности.