Станция мёртвых сердец (СИ)

«You are stuck in my heart» — протяжно сообщал человек, с которым Артур провёл больше двух лет, глядя ему в глаза. Человек, который ни разу не обидел его и не заставил сомневаться в себе. В этом не было любви, впрочем — кто знает — может, и была? Может это и есть любовь, а то, что было раньше — просто безумие, одержимость, как сказал доктор Бейли. Но слыша эти слова и хриплый голос, пробиравшийся под кожу, Артур мог думать только о том, кто в самом деле пронзил его сердце раз и навсегда. Боль возвращалась, а вместе с ней оживало что-то внутри, и как бы Артур не сжимал кулаки, заставить чудовище, поднимавшее голову на дне его души, снова погрузиться в летаргию он не мог.

Он залпом осушил бокал. Артур знал, что Дэрек обидится, не увидев его в зале, но сидеть неподвижно и слушать звучание струн, разрывавших душу, не мог. Нужно было освежиться. Хотя бы. Чтобы вернуться и снова изображать равнодушие.

Он встал и осторожно, стараясь не привлекать к себе внимание, направился к выходу, но замер на полпути, увидев за одним из столиков знакомое лицо. Снова. Джереми Уоткинс.

Артур огляделся кругом в поисках его спутника, но не обнаружив того, не удержался — подсел за столик к юноше и, поймав проходившего мимо официанта, отсалютовал Джереми бокалом.

— Мистер Уоткинс, — сказал он вместо приветствия.

Джереми оторвал взгляд от сцены и посмотрел на него. Сейчас он мало походил на того мальчика на фотографии, и Артур с трудом понимал, что нашёл в нём Ретт. Да, лицо Уоткинса было правильным, но каким-то холодным, а глаза казались тусклыми, несмотря на голубоватый цвет зрачков. Они будто выгорели на солнце, и Артур не видел в них ничего кроме скуки.

— Да, а вы?

Артур задумался и глотнул вина, стараясь выгадать себе несколько секунд на размышления. Мальчик мог знать о нём. Несколько лет назад о нём не знал только глухонемой.

А впрочем… он окинул оценивающим взглядом мальчишку, которому едва ли было больше двадцати и спокойно сказал.

— Артур Эссекс, глава издательского дома «Esseks-in-line».

Мальчик, похоже, заинтересовался. Он полностью повернулся к Артуру, забывая о сцене, но по его взгляду Артур тут же понял, что имя его Уоткинсу ничего не говорило, и с облегчением улыбнулся. «Дурная слава так же не вечна, как и настоящая», — промелькнуло у него в голове.

— Очень приятно. Вы меня знаете? — спросил Уоткинс, тоже начиная улыбаться. Глаза его немного ожили.

— Я видел ваше фото, — Артур достал из нагрудного кармана снимок, который не давал ему покоя последнюю неделю и положил его на стол. Глаза Уоткинса вспыхнули, и теперь Артур в самом деле увидел тот же взгляд, который запечатлел Франц. — Оно попало ко мне случайно.

— Но, видимо, произвело на вас впечатление, — предположил Уоткинс, фальшиво опуская взгляд и изо всех сил стараясь изобразить смущение.

— Не то слово, — признался Артур и убрал фото в карман.

— Это часть большой фотосессии для «Дуглас корп». Ретт… мистер Дуглас планирует использовать эти снимки для рекламной кампании новой линии элитных яхт.

Артур хмыкнул и откинулся на стуле. Мальчишка не был дураком. Это он видел точно. Вся его наивность была хорошо отрепетированной и давно знакомой ролью. Хотя взгляд… Тому, кто смог бы изобразить такой взгляд, нужно было играть Шекспира, а не сниматься в рекламе.

— А другие проекты у вас есть? — спросил Артур с интересом.

Уоткинс торопливо отвернулся, теперь уже абсолютно искренне не желая смотреть Артуру в глаза.

— Я бы мог кое-что предложить, — сказал Артур задумчиво.

— Что именно? — спросил мальчик немного грустно.

Артур снова спрятался на несколько секунд за бокалом вина, размышляя, что именно он мог бы предложить.

— Ваше лицо чем-то цепляет, — соврал он вдохновенно, но Джереми явно тут же заметил фальшь. Артур заподозрил, что такие невнятные предложения он слышит не в первый раз и пошёл ва-банк. — Как насчёт линейки рождественских открыток? Мне кажется, из вас получится очень симпатичный снежный ангел.

Уоткинс слабо улыбнулся, на лицо его вернулась тень заинтересованности, но в глазах по прежнему таилось недоверие.

Артур не знал, что ответит мальчик, да и зачем ему вся эта игра, пока что толком не разобрался — никаких рождественских открыток он выпускать сейчас не планировал, хотя по мере того, как мысли облекались в слова, идея в самом деле начинала ему нравиться. А ещё он знал, кто окажется на этих же открытках в роли демона.

Что бы не думал Уоткинс, ответить он не успел. Тяжёлая рука легла Артуру на плечо и весь мир будто бы накрыла громадная тень, парализовывающая волю.

— Мистер Эссекс, — голос Дугласа вибрировал так, будто Артур всё ещё был его секретарём и только что не справился с заданием.

Насладившись воспоминанием, от которого в жилах стыла кровь, Артур стряхнул руку с плеча и, чуть обернувшись, ослепительно улыбнулся:

— Мистер Дуглас.

— Что вы здесь делаете?

— Вы даже не поздороваетесь?