Станционный Cмотритель

Окраины Армоджара они достигли на десятый день пути. Столицу тысячу лет уже не брали в осаду, она разрослась за это время и мощных крепостных стен по периметру, давно не стало за ненадобностью. В этом был не столько вызов, сколько понимание собственной мощи: Аркерон стал могучей державой, и соседи предпочитали ладить с ним, нежели воевать.

И всё же ограда была, но не неприступная, с утыканным кольями глубоким рвом, уходящими до небес стенами с бойницами сторожевых башен. А скорее символическая в два линерийских роста, отсекающая непрошеных гостей из всякого сброда и диких животных (зачастую отнюдь не безобидных), проникающих в поисках еды. У огромного города было с десяток ворот и, хотя ближе всего им было до Северных, остатки легионов сделали крюк, потеряв полдня, чтобы пройти через триумфальную арку главного въезда.

Столица была поделена на двенадцать густозаселённых дискриптов, застроенных прямоугольниками двух и трёх этажных домов из дерева и речного камня, за которые отвечали двенадцать Субпрефектов, над которыми стоял главный Префект. Болотистые низины левого берега за сотни лет добычи изрыли бездонными шурфами копателей железной руды, каменного угля и полудрагоценного зеленоватого металла, из которого чеканили мелкую монету; утыкали каменными трубами железо плавилен. Аркеронцы делились на отличавшиеся по внешнему виду касты и те, кто был из гильдий рабочих профессий – невысокие, коренастые одноглазые леприарии – не подлежал призыву на военную службу, но именно из их доходов платились налоги на содержание армии.

На местных рынках продавались фрукты и овощи, мясо и рыба, а в септах – начальной, средней и старшей – обучали правилам поведения, азам истории и почитания Богов, которых олицетворяли собой Владыки. Другой религии, кроме поклонения Верховным здесь не было, а что и появлялось, тут же оказывалось под запретом, объявляясь ересью. Аркеронцы были крупными существами, и срок беременности у них составлял чуть меньше одного линерийского года. В Армоджаре не было кладбищ. Того, кто умер внезапно, сжигали в специальном приспособлении, а прах развеивали над полноводной Ленорой, главной водной артерией Аркерона. Те же, на ком была печать смерти – больные, слишком старые или просто уставшие от жизни – уходили за Синие Холмы и там, в бескрайней каменной пустыне ожидали свой смертный час, без права на возвращение.

Триумфа не получилось. Радостные овации раз за разом прорезали крики из толпы:

– Генерал, где твоя армия?! – Велиар держа шлем с ярким плюмажем одной из рук молча ехал на морлоне, не подавая виду, что выкрики как то досаждают ему. Морлон любил такие моменты и важно нёс своего седока, тяжело ступая задними ногами на лапах с четырьмя перепончатыми пальцами, виляя в такт движения мощным хвостом. Передними короткими лапами, больше похожими на шестипалые когтистые руки, он обычно хватал добычу, а потом разрывал торчащими из пасти с тяжёлой нижней челюстью клыками.

***

Резиденцией Владык была Сфера на самой высокой точке города, что была заметна из любой его части. Считалось, раз каждый может видеть обитель Верховных, то и Верховные видят каждого. Ник-то не замечал, чтобы они когда-то покидали её или входили внутрь – двенадцать богоподобных недремлющих существ, всегда были там как символ постоянства и благополучия Армоджара. Линерийцы жили с уверенностью в том, что когда падёт Сфера, придёт конец и всему Аркерону.

Велиар посещал её однажды, но Сфера вновь поразила его своим величием и грандиозностью постройки. Издалека казалось, огромный синий шар висит в воздухе, на самом деле он прочно стоял на высоком постаменте из редкого и потому дорогого стекла, прозрачного, но крепкого как камень. Сюда вёл почти неразличимый стеклянный мост и, ступая по нему, создавалось впечатление, что гость Верховных, паря в воздухе возносится на небо. Сферу возвели на окружённом рекой острове, она была огромна, то был целый комплекс всевозможных зал, комнат, помещений находящихся на разных уровнях этого удивительного сооружения. Впрочем, ник-то доподлинно не знал о том, что там, в середине; пожалуй, кроме Вестников, но те умели хранить чужие тайны. После службы Владыкам было два пути – уйти за Синие Холмы или пройти процедуру стирания памяти. Не теряя основных навыков, бывший посредник помнил кто он, но всё что касалось его пребывания в Сфере, десятки лет жизни, безжалостно стирались, словно их никогда и не было.

Морлон остался у входа на мост, который охраняла стража, подчиняющаяся городскому Префекту. Регалии и заслуги входящих не производили на них впечатления – ведь они служили тому, кто был над добром и злом, по другую его сторону. Когда Велиар вошёл в главную залу Верховные ожидали его, а может быть, так казалось потому, что они всегда были здесь.