Стану рыжей и мертвой, как ты

Все эти мысли, которыми мы с Линой были заняты всю дорогу до Маркса, постепенно, чем ближе мы подъезжали, приобретали какую-то зловещую окраску и заставляли наши сердца тревожно биться.

— Девчонки, вы чего такие кислые? Все же нормально! — пытался успокоить нас Лева. — Если бы ваш Дождев чего-то нарыл, то давно бы вышел на вас. Но он же не дурак, понимает, что теперь и у него самого рыльце в пуху, ведь он знал обо всем и молчал. К тому же он вроде бы пытался ухаживать за тобой, Танечка. Так что расслабьтесь. Все будет нормально. И запомните, вы все сделали правильно. К тому же вы не просто так едете туда, а с благородной миссией. Город будет вам только благодарен!

Мы приблизились к развилке перед самым городом, влево вела дорога прямо в центр, вправо — к тому самому лесу, к той поляне, где все и произошло. Я и сама не знаю, как это вышло, что я свернула к лесу. Лина, сидящая сзади, затеребила меня по плечу, молча, но нервно.

— Лина, — сказала я ей, не поворачивая головы, — мы не должны шарахаться от всего того, что может напоминать нам о каких-то тяжелых событиях, поняла? Мы должны проникнуть в наши воспоминания и доказать самим себе, что мы сильные. Да если бы я так переживала, как ты, то не могла бы ходить по очень многим улицам Москвы, где когда-то давно рыдала, упиваясь своим горем, неприятностями… Все забывается рано или поздно, мы с тобой говорили об этом. И это забудется.

Мы обе понимали, что я говорю это не только для Лины, но и для себя. И притормаживая на том самом месте, где мы тогда оставили свой красный «Фольксваген», я и сама начала паниковать. Вспомнила, как наткнулась на труп мужчины, как чуть не поседела от страха, когда Рокот полоснул ножом по горлу моей Лины…

— Не мое это, конечно, дело, — сказал, глядя на залитую солнцем поляну, Лева, — но не думаю, что нам надо было сворачивать сюда. Зачем себя лишний раз травмировать, девочки?

Мы все же вышли из машины и двинулись, утопая ногами в густой траве и цветах, раздавливая кроссовками землянику, к сосне…

Лева остался в машине с детьми.

— Если ее здесь нет, то мы пропали, — сказала мне в спину Лина каким-то не своим голосом.

Могилы не было. Ни холмика под сосной, заваленного сосновыми ветками, ни единого возвышения или следа. Земля и должна была просесть, еще год назад, но либо трупа в земле не было, либо кто-то постарался разровнять землю и выбросить ветки.

— Смотри, даже трава выросла… — прошептала Лина. — Это ведь твой Дождев постарался.

— Больше некому, — отозвалась я, чувствуя, как покрываюсь мурашками.

— Если это так, то ты, Танечка, должна ему все рассказать, слышишь? Все!

Я взяла Лину за руку и потащила обратно, к машине. Ну не могла я находиться и дальше в этом месте.

— Похоже, теперь моя очередь тебя успокаивать, — задыхаясь от бега, говорила мне в спину Лина.

Лева с маленькой Маргаритой на руках смотрел на нас с тревогой. Мы же бежали!

— Лева, там нет ничего, все ровно и поросло травой, — поспешила я успокоить его.

— Ну и слава богу, я же говорил, что все будет хорошо.

Мы вернулись в машину и поехали в город. Любовь Николаевна подготовила дом Ирмы к нашему приезду. Она встретила нас на крыльце, мы обнялись. По выражению ее лица мы с Линой поняли, что она не сердится, что спокойна и даже счастлива видеть нас. Это тоже придавало сил.

Конечно, самую большую радость ей доставили наши девочки. Пятилетняя Ульрика, тихая и очень послушная, сразу стала ее любимицей.

— Будешь мне помогать по хозяйству, — говорила Любовь Николаевна, крепко держа ее за руку и показывая дом.

С моей Ритой ей пообщаться пока не удалось — малышка крепко спала в специальной дорожной кроватке, которую мы занесли в дом и поставили на кровать в спальне.

Я познакомила Любовь Николаевну с Левой.

— Мне очень приятно! Я вообще рада, что вы приехали всей семьей! Жаль, как жаль, что Ирма не дожила. Как бы она обрадовалась. А Ульрика — какая чудесная девочка! Настоящая красавица! Ирма ее очень любила…

Любовь Николаевна накормила нас обедом и ушла к себе, чтобы дать нам возможность отдохнуть с дороги. Лева сразу же уснул в обнимку с Ритой. Нам же с Линой было не до сна. Мы должны были поговорить с Любовью Николаевной в спокойной обстановке. И мы, уложив и Ульрику спать, отправились к соседке.

— Нет-нет, меня никто не беспокоил, девочки вы мои. Успокойтесь. Вот один раз только был ваш Дождев, это еще в самом начале, задавал какие-то вопросы, и все.

Она напоила нас компотом и всячески старалась нас успокоить.

— Да все будет нормально! Дождев — нормальный человек, его в городе уважают. Если он пообещал вам молчать, значит, и будет молчать. Да и вообще, тебе, Танечка, нужно благодарность объявить, что ты избавила всех нас от этого бандита!

— Да только я вот уже два года живу в постоянном страхе, — призналась я. — Не то чтобы он мне снился, нет, я до сих пор вздрагиваю от телефонных звонков или, к примеру, если вижу, что к нашему дому подходит какой-то мужчина. Мне постоянно мерещится, что это Дождев.