Старая дорога

– О чем ты говоришь, я не понимаю…

– Поймешь. Не остановив Пожирателя, не выйдешь из Авендилла. Вот и все. Наши желания совпадают. И действие нам нужно одно. Закрыть дверь так, чтобы она никогда не открылась. Я сама не увижу, чем все кончится. А меня, пожалуй, впервые тревожит любопытство. – Старуха опять беззвучно рассмеялась. – Ты знал, знал, чем меня взять, когда пришел сюда в первый раз.

– Я не понимаю…

– Всему свое время.

– Почему мы должны тебе верить? – твердо спросил Тенуин.

– Верить?

Кажется, Азгалику удивило само слово. Она опробовала его на вкус, смочила слюной, проглотила и улыбнулась. Отвечая, даже не посмотрела на следопыта, по-прежнему говорила только мне, будто никого больше в доме не было, а все сторонние голоса лишь озвучивали мои собственные мысли:

– Шанни пойдет с вами. Она тоже примет яд. И тоже будет пить противоядие. Так вам будет спокойнее.

– Шанни? – спросил я.

– Шанни. – Азгалика указала сухим серым пальцем на девушку с повязкой на глазах. – Она убедится, что начертанное стало явью, что корень обрублен, и вылечит вас. Все травы будут при ней. Но учтите, противоядие – точная смесь, и лишняя щепотка убьет. Не думайте, что сможете обворовать Шанни и сделать все самостоятельно.

Азгалика опустила руку под дханту. Достала уже знакомый мех. Вылила его содержимое в ту самую плошку, в которой только что держала руку. Понюхала жидкость. Взболтала. Опять понюхала. И улыбнулась.

– Пусть каждый сделает по одному глотку. Но для начала скажи, кого из этих личин ты примешь с собой, а кого сотрешь со своего пути?

– Они не личины.

– Тебе не нравится это слово?

– Нет.

– Странно. Ведь ты сам меня ему научил. Показал разводы пустоты под внешней оболочкой всех творений. Объяснил, что и во мне нет ничего, кроме отраженного восприятия, что я пуста, как облако дыма.

– Я бы так не спешила с выводами. – От стены к столу шагнула Эрза. Тетива натянута. Стрела лежит, прижатая пальцем.

Подняла лук.

– Не делай этого, – прошептала Миалинта.

– Предлагаешь напиться яду, – продолжала Эрза. – Советуешь ему бросить нас. Не много ли ты берешь на себя, старуха?!

Нордис вошел в проем. Поднял молот. Внимательно наблюдал за происходящим.

– Эрза, неродок Зельгарда, – с улыбкой прошипела Азгалика. – Бедняжка. Ты так похожа на отца.

– Что?.. – Эрза вздрогнула. – Откуда…

– Я знаю ваши имена. Даже твое. – Старуха посмотрела на меня. – Знаю. И наше счастье, что сам ты его не знаешь. До времени… Пейте!

Азгалика подняла плошку. Жидкость в ней заплескалась.

– Мы все уйдем. Никто не останется, – твердо сказал я и, обойдя стол, приблизился к старухе.

Взял из ее рук плошку. Вздрогнул – прикосновение к коже было неприятным. Шершавая, холодная. Такой бывает кожа мертвого человека.

– Постой! Погоди… – запричитал охотник и тут же прогремел: – Старуха! Нам нужно время подумать.

– Времени нет. К рассвету думать будет поздно. Пей.

Я отпил.

Насилу проглотил холодную, склизкую жидкость. Она ощутимо скользнула в горло и опустилась в желудок. Будто в меня проскочил еще живой крупный слизняк.

– Первый шаг. За ним второй. – Азгалика забрала чашу.

Никто не решался к ней подойти.

– Ну же, – призвал я.

Вперед вышла Миалинта. Ярко-синие радужки.

Даже не взглянув в глаза старухе, протянула руки.

– Второй шаг. За ним третий.

Подошел Теор.

Творившееся казалось безумием, но в нем таилась малая надежда. И мы за нее цеплялись…

Последними глоток сделали Эрза, Нордис и Феонил.

– Идем, – поманила старуха.

Азгалика и Шанни стали неторопливо подниматься по лестнице на крышу. Мы последовали за ними.

Личины с факелами по-прежнему кружили вокруг дома. Когда мы приблизились, они замедлили ход. На мгновение остановились. Покачнулись. И вновь пошли, теперь выползая на мощеную дорожку.

Пустые лица, окрашенные бликами. Белые и будто вымазанные в крови дханты. Я только сейчас заметил, что все личины шли босые. Бледные, неестественно и неприятно распухшие мозолистые ступни.

Для раздумий не было времени. К счастью, рассчитывая бежать сразу после испытания, мы заранее подготовили заплечные мешки. В наших домах не осталось ничего ценного. И только Громбакх с грустью поглядывал на защитные сооружения, которым было отдано столько сил и прочность которых не удалось испытать.

Мы втянулись в общий строй. Десять человек. Темное пятно в чреве огненной змеи.

Рядом со мной шла Миалинта. Я прислушивался к своему телу, пытаясь угадать в нем действие яда, и поэтому не сразу заметил, что Миа держит меня за руку. Теплая сухая ладонь. Так было спокойнее.

– Смотри…

Выбеленные купола домов. Огни факелов подрагивали, тени суетились по стенам, крышам и дождевым колпакам. В игре отсветов и теней казалось, что в крохотные оконца выглядывают люди. Десятки людей, все это время живших с нами по соседству, но никогда себя не проявлявших. Сумеречные люди. Темные, с узкими лицами, крохотными желтыми глазами. Неприятное чувство. Я отвернулся. Старался не смотреть по сторонам. Уперся взглядом в спину Шанни, которая шла передо мной.

На этот раз общая змея не разбилась на три змейки. Так и продолжала идти единым шагом, устремляясь к центральной аллее.