Старая дорога

– Зельгард только получил сигву коменданта, когда в Лаэрнорском лесу пропали первые люди. Началась паника. Пошли слухи, что жившие там черноиты выродились во что-то иное, еще более страшное. Но комендант Целиндела твердо верил, что все дело в крысятниках, говорил, что они добрались до опустевшего здравного городка. Отправил дозорных. Пятнадцать вооруженных человек. Они исчезли. Коменданту следовало обо всем сообщить кромешникам и больше не соваться в это дело, однако он не захотел отступать. Отправил по Лаэрнскому тупику сразу два отряда стражи в сопровождении застрельщиков из ратного двора[24]. Одним из отрядов командовал младший десятник, выходец из Гирвиндиона.

– Нордис.

Да, Нордис уже семь лет служил в страже Целиндела. Первый отряд бодрым шагом вошел в лес. А второй остановился. Нордис ослушался приказа. Сказал, что не поведет людей на убой. В отряде все вздохнули с облегчением. Понимали, что, возможно, спасают свои жизни, а ответственность ляжет только на младшего десятника. Оценили его жертву, но поделать ничего не могли. Вместе со вторым отрядом на входе в лес остались и десять застрельщиков. Среди них – младший брат Кенары, буквально за несколько дней до этого определенный в ратный двор. Хотел со временем вступить в полевой гвардейский створ.

– Понятно…

– Второй отряд ждал четыре дня. А потом вернулся в Целиндел. Нордиса отправили в створные колодки. По «Красной главе» «Миарской правды» отказ выполнить приказ карается смертью. В лучшем случае.

– В лучшем?

– Да. Но пока дело шло до створного суда, в Лаэрнор успел заглянуть желтый легион. Отряд кромешников. Как ты уже знаешь, они все пропали. Коменданта Целиндела разжаловали и отправили на ратное поселение куда-то на Юг. Получалось, что Нордис поступил верно. Спас людей. Исполнил то, что должен был исполнить комендант после исчезновения дозорных: ждать эльгинцев и самому не соваться в земли, не принадлежащие Целинделу. И все же Нордиса ждало наказание за ослушание.

– Но вмешалась Кенара.

Точнее, Зельгард. Он не хотел этого делать. Опальный сулен, чудом не лишившийся звания. А нет ничего хуже, чем закрытая створная сигва, разве что узилищная сигва Роктана. Едва познакомился с наместником и сразу осаждать его такими просьбами – не лучшее начало. Но Кенара умоляла как-то помочь Нордису, хотела отблагодарить его за спасение брата. С этого начались их ссоры. О женитьбе речь пока не шла. Зельгард считал, что до кухтиара Эрзы нет смысла торопиться. То, что она росла неродком, его не беспокоило.

В конце концов он пошел к Тирхствину. Убедил помочь. Тот отправил нарочного наместнику Целиндела. Использовал свои связи в Матриандире. В итоге Нордис был лишь разжалован до строевого. Пробыл в створных колодках два года и получил свободу.

Первым делом отправился в Багульдин. Нанялся в стражу и обещал служить Кенаре. Этого требовал долг крови. Зельгард нехотя принял его в стражники. Всячески издевался над ним, не давал ему прохода. Нордис терпел. А потом пошли слухи, что он… стал слишком близок с Кенарой. Возможно, сам Зельгард эти слухи и пустил. Они с Кенарой к тому времени жили в разных домах. Все кончилось тем, что он отослал Кенару из города. Однако дочь оставил при себе.

– И тут помогла ты.

Да, за полгода до кухтиара Эрзы, который бы все равно не состоялся. Выйти из-под опеки отца она могла, только устроившись на гражданскую службу. А получить место, даже самое захудалое, без кухтиара – сложно. Замкнутый круг. Отец… Тирхствин и тут помог. Договорился, что Эрзу возьмут младшим переписчиком в ратушу Целиндела. И она сбежала от Зельгарда. Стала жить с матерью. Обрела свободу. Хоть и навсегда осталась неродком. Неудивительно, что со временем она сошлась с Горсингом, стала водить людей по Старой дороге. Всегда с особым удовольствием принимала контрабандистов из Багульдина. Чтобы досадить отцу. Пусть даже он никогда бы не узнал о ее причастности.

– Почему потом уехала Кенара?

– Этого я не знаю. В последние годы мы с Эрзой общались не так часто. Наши дороги постепенно разошлись.

– А Нордис?

– Долг крови можно передать близкому человеку, но уже на ограниченный срок. Мать передала Эрзе. На десять лет. Осталось семь.

– И сейчас у нее наконец появился шанс хоть отчасти отплатить тебе за помощь.

– Я никогда не требовала с нее платы.

– И все же.

– И все же она моя подруга. И помогает не потому, что обязана.

– Как думаешь, почему Тенуин не захотел, чтобы Эрза занялась поисками Илиуса?

Миалинта не успела ответить. От второго костра к нам подошла Эрза.

– Где ваш следопыт? – спросила она, остановившись возле минутанов.

– Тен… – Я только сейчас заметил, что Тенуин опять куда-то запропастился.

– Пошел за солью, – отозвался Громбакх. – У нас тут каша несоленая. В горло не лезет.

Эрза молчала. Слишком долго и сосредоточенно. Потом объявила скорый сбор, но разрешила доесть кашу, с солью или без.

– Теперь, значит, торопимся? – удивился охотник. – Тебя не понять.

Эрза, не ответив, ушла.

– Она знает свое дело, – в который раз сказала Миалинта.