Старая дорога

И это изменило здешнюю природу – научило ее давать отпор, быть жестокой для собственного сохранения. Прежде приветливые леса и лощины поросли множеством ловушек, опасностей. На смену мирным животным пришли убийцы. Маргулы, зорды, даргаоны, ирбисы, крауглы, наргтии. Я уж не говорю про всевозможных паразитов, хищных птиц, хищные растения, ядовитые источники…

Потом… потом случилось нечто ужасное. В Землях народилась такая сила, что и заснеженные пики северной страны показались невинными, гостеприимными. Пришел всепоглощающий страх, на пути которого падали крепостные стены, гибли тысячи солдат, рушились города и замки.

Предшественники осознали свою ошибку, захотели ее исправить – собрали все лигуры, спрятали их в Таильской пещере. Обещали, что больше никогда не воспользуются их силой. Но все напрасно. Поднявшийся из глубин ужас был неутомим. Землетрясения, ядовитые дожди, огненные реки, орды обозленных зверей и поветрия, страшнее Черного мора и соляной оспы, – все это погубило Предшественников.

Последние из них отправились на Север, в страну своих предков. Выстроили город на границе Земель – тот самый, чьи стены видны от Гиблых сопок.

– Ноил Дор, – прошептал Громбакх.

– Долго они там не протянули. Забыли, как выживать в столь суровых условиях. Беспечная жизнь в наших Землях их ослабила. И последние из Предшественников погибли там, за стенами Ноил Дора.

Великий Ужас успокоился, затаился. Но прежнего покоя в Зиалантире не было. Блаженный край оказался навсегда испорчен. Все опасности здешних лесов и пустынь – вот подлинное наследие Предшественников. Жалкие отголоски древних бед.

Великий Ужас дремал многие века, а сейчас почуял возвращение лигуров. Забеспокоился, оживился. Скоро пробудится, покинет тайные усыпальницы и вернется на поверхность, чтобы вновь изгнать пришлую силу.

– Ну ты даешь! – не сдержался Гром. – Не знаю, какой там из тебя акробат, но краснобай отличный. Только я бы с такими байками не лез куда ни попадя. Можно и под эльгинцев схлопотать.

– Почему? – удивился я.

– Магульдятиной попахивает. Красные любят такую брехню. Что лигуры – проклятие, вред и тому подобное.

– Может, они и правы, – задумчиво и отчего-то с болью сказал Теор.

Гром хотел возразить, но тут послышалась команда Тенуина:

– Стой!

Все разом натянули поводья. И только Эрза пришпорила коня. Быстрыми ударами пяток выслала его вперед.

Скрежет вынимаемых лезвий.

– Эй, эй, эй, – запричитал охотник, выхватив из-за спины топор и закрутившись на лошади.

Густ уже стоял на ногах. Сжимал рукоять зубача. Феонил спрятался за Нордисом. Гирвиндионец единственный оставался спокоен. Не торопился вынимать из-под седельных ремней молот.

Никакого нападения. Никаких крысятников. Только наш отряд.

– Господа, что происходит?

– Куда ты?

– Опусти!

– За своими руками следи.

Эрза тем временем промчалась вперед. Дернула поводья. Выхватила лук и на ходу, едва сбавив скорость, пустила стрелу серого оперения. Выстрелила от уха, двумя пальцами.

Лошадь Эрзы развернулась и, прядая ушами, остановилась.

Все замерли.

Тихий свист стрелы.

Глухой, едва различимый удар.

– Вперед! – теперь уже Тенуин подогнал лошадь.

Все последовали за ним.

На дороге стоял пронзенный стрелой человек. Точно такой же, как тот, которого мы видели ранее. Чучело. Стрела угодила ему в подбрюшину. Застряла в осевом стволе.

– Хороший выстрел, – нехотя признал Громбакх. – Я тебе, хангол, говорил, осторожнее с этой юбкой.

– Ваш? – тихо спросила Миалинта.

– Наш. – Эрза кивнула. – Только…

– Второй лагерь?

– Нет. Лагерь один. И никаких больше чучел.

– Тогда это что? И это. – Миалинта указала на край дороги.

Газырны. Четыре таранных бревна на веревке. На расстоянии десяти – пятнадцати шагов друг от друга. Заостренные концы блестели металлом. Слегка покачивались.

Все в точности как у съезда в первый лагерь.

– Тут тропинка, – с удивлением позвал Феонил.

Эрза спешилась. Побежала в кусты. Феонил, Тенуин и Теор последовали за ней. Остальные задержались на дороге.

– Что там? – прохрипел Громбакх, глядя на Густа.

– Болото. Самое место для таких, как ты.

– Сейчас посмотрим, какое там болото.

Не сдержавшись, я последовал за теми, кто уже скрылся в кустах.

Узкая прорубленная тропка.

Никакого болота. Сосновое урочище. Такое же, как и в первом лагере. Нет… не такое же…

Метательные копья, арбалеты, деревянный короб с дробными наконечниками для стрел, ножны, пояса и перевязи… А возле меня – обнаженный клинок. Укороченный штурмовой меч. Сточенное ребро. Стесанные с гарды знаки отличия.

«Не может быть».

– Что это значит? – Феонил посмотрел на Эрзу.

Эрза, застыв, стояла под одной из сосен. Молчала.

Из-за кустов справа вышел Тенуин.

– Что? – хрипло, будто от волнения потеряв голос, спросила Эрза.

Следопыт не ответил. Осторожно прошелся между разбросанными клинками. Несколько раз опустился на землю. Прикоснулся к ней кончиками пальцев. Поднял комочки земли. Растер на перчатке. Поднес к дыхательной сетке на капюшоне бурнуса.

Феонил следил за его движениями, но в этот раз не мешал.

Когда из наруча Тенуина выскочил нож, Эрза дернула лук. На нем не было стрелы. Произвольное движение.