Старая дорога

Все когда-либо существовавшие ангоры Земель Эрхегорда признавали и признают, что каждый из детей Лиадора проявлял в себе подлинную сущность акмеонита, причем сам Эрхегорд проявил знание Акмеона, а его брат Бауренгорд и сестра Изантида – память Акмеона. Именно Бауренгорд, отправленный в изгнание и скитавшийся по лесам Западных Земель, в минуты откровений составил первые и основные тексты Бирюзовой книги, истинность которой не оспаривал ни Эрхегорд, ни кто-либо из его венценосных последователей.

Бирюзовая книга, с веками дополненная вторичными рассказами приобщенных, легендами суэфритов и толкованиями муэрдинов, стала священной книгой сразу нескольких ангоров, почитавших Акмеона в его воплощении Кухтиаром – летящим вороном. Помимо ангора нерлитов, основателем которого был сам Бауренгорд, в их число можно включить диаввелов, мекарнитов, «Братство последнего дня» и так называемый «черный легион», полностью истребленный еще при Наилтиндоре Тихом.

В архивах княжества Тиолинт были найдены упоминания того, что Изантида, младшее семя Лиадора, также оставила книгу, якобы написанную перед смертью в древних, укрепленных еще каахнерами пещерах под островом Дегауль – там, где впоследствии якобы проводились священные обряды почитавшего ее ангора сихваиров – «белых воителей». Ни самого текста Изантиды, ни каких-либо списков с него, ни наследия сихваиров, которое могло бы доказать важность и полноценность этого ангора, найдено не было.

«История ангоров Западного Вальнора».

Ферантин из Новой Инкеи

Мне снились дымные шершавые сны. Я летел сквозь темный тоннель, отчаянно тянулся к веревкам креплений, к хлопающим полотнам навеса. Не успевал ухватиться за них. Течение уносило меня дальше, в темноту. Смутными пятнами в чреве неба проступали красные всполохи и жемчужные разводы. Я стал безвременьем. Пожранный и возрожденный в ничто. Вырванный из бесконечной цепочки причины и следствия. Лишь тонкая пелена воспоминаний отделяла меня от забытья.

Ночь. Всполохи огня. Крики. Я их не слышал, но знал, что они есть. Само пространство дрожало от боли. Я чувствовал, как обрываются жизни. Одна за другой. Но не испытывал сострадания. Среди них не было ни одного истинного зерна. Лишь слабые, искаженные отголоски подлинного гласа. Тени, отблески от первородного сияния. Ничтожества, порождающие ничтожество. Обман, порожденный обманом.

Нет ни власти, ни свершений. Нет свободы. Каждый выбор и каждый шаг был известен уже в краткое мгновение первой мысли. Единое помышление, создавшее и погубившее наш мир. Все предрешено. Но еще не свершилось. И каждый шаг известен наперед, но от того не меньше воли потребуется, чтобы его совершить.

Ночь пронизана серебристой сетью. Я впервые увидел ее такой – сотканной целиком, без разрывов. Тугие вибрирующие линии ячеек, пронизывающих всю материю. И десятки туго сплетенных лучей – подрагивающих в воздухе, издающих глубинное дребезжание. Приглядевшись, я понял, что остальная сеть держится на этих лучах. Нет… Она ими порождается. Слабые отблески. Искаженные отражения истинной силы.