Старая легенда

"Да-а, — подумал он. — Дед развернул свою наблюдательную деятельность на славу. Пожалуй, Ренате, действительно, приснюсь я. Только бы никто не узнал, что она здесь побывала".

Ему стало жарко при мысли, что старик Вандесарос мог услышать, как девушка вошла к нему в комнату, и ему придётся отвечать на его колкие шутки, но ещё больше он ужаснулся от сознания, что он не сможет доказать Каремасу чистоту своих помыслов и полную непричастность к поступкам Ренаты. А уж если её визит станет известен хозяйке дома или госпоже Васар, то следует ждать беды, потому что чопорные дамы со старомодными взглядами не допустят подобных вольностей в своём доме и, конечно же, не поверят в его невиновность. Меньше всего Гонкуру улыбалась мысль прослыть Дон Жуаном, а, похоже, его ожидала именно такая слава. Не вылился бы поступок легкомысленной девицы в грандиозный скандал и не пришлось бы погасить его единственно возможным способом, о котором он читал в старых книгах, то есть помолвкой. В таком странном семействе, как это, были вполне уместны подобные дедовские методы. Он представил Ренату и задумался.

"Нет, эта девушка не в моём вкусе, — решил он, — хотя это очень симпатичная и славная девушка".

Он наклонился и стал поправлять постель, намереваясь лечь спать, но вдруг его обожгла догадка, не нарочно ли Рената зашла к нему, чтобы вызвать нехорошие подозрения, что он соблазнил её. От такой бойкой девушки всего можно было ожидать, недаром она не отходила от него весь вечер. Он ужаснулся было необозримости трагедии, представшей перед его затуманенным усталостью мысленным взором, потом засомневался в том, что это такая уж трагедия, но почувствовал, что засыпает, и только тогда осознал всю глупость своих полудремотных страхов.

8

Стыдясь своих недавних мыслей, Гонкур сел на диван и только приготовился снять сапоги, как дверь снова открылась, и на пороге возник Каремас.

"По-видимому, это закономерность, — меланхолически подумал археолог. — Стоит мне в данной комнате сесть на данный диван и посмотреть на данные сапоги… Мне кажется, что он пришёл объясняться по поводу предыдущего визита".

В другое время он порадовался бы возможности наладить дружеские отношения с молодым человеком, но посещение Ренаты делало сомнительными результаты разговора. Впрочем, Гонкур решил приложить все силы и дипломатические способности, чтобы ещё больше не испортить дело. Каремас ему нравился, но сюда его могла пригнать лишь ревность, поэтому требовалось, во-первых, запастись терпением и неисчерпаемыми запасами добродушия, а во-вторых, прогнать сон.

— Извините, что я без стука, господин Гонкур, — тихо сказал Каремас, — но мне не хочется, чтобы кто-нибудь знал, что я у вас. Можно с вами поговорить? Ведь вы ещё не ложитесь?

Со стороны Каремаса было большой самоуверенностью делать вид, что он не понимает, почему человек сидит на разобранной постели и готовится раздеться.

— Входите, пожалуйста, — пригласил Гонкур. — Мне не удалось поговорить с вами за ужином, поэтому я рад…

"Не так уж и рад", — признался он самому себе.

Каремас не заблуждался на этот счёт, потому что сразу предупредил:

— Извините, господин Гонкур, но я пришёл поговорить с вами о Ренате.

Юноше явно был неприятен предстоящий разговор, и он старался не смотреть на собеседника.

— Я вас слушаю, — покорно ответил Гонкур. — Садитесь, пожалуйста.

Каремас сел в кресло и, упорно рассматривая угол стола, начал:

— Вы мне кажетесь порядочным человеком, господин Гонкур, поэтому я буду говорить с вами прямо. Я заметил, что вы понравились Ренате, но ей всего девятнадцать лет, она так молода, что ещё не может сделать правильный выбор…

Он запнулся и замолчал. Если бы речь шла о Мигелине, то Гонкур мог бы ещё поспорить с юношей насчёт правильного выбора, но Ренату, как бы красива и привлекательна она ни была, он готов был уступить без боя. Видя, что влюблённый юноша сбился с приготовленной заранее речи и не знает, как продолжить объяснение, он поспешил ему на помощь.

— Я вас понимаю, Каремас, — как можно доверительнее заговорил он. — Вы любите Ренату и любите давно. На ваше несчастье, она видит вас только в будничной обстановке, поэтому ничего примечательного в вас не находит. Она привыкла смотреть на вас лишь как на знакомого с детства родственника, к тому же, ей скучновато в этом доме. И вдруг появляюсь я, лицо, известное ей лишь по сногсшибательным рассказам деда… то есть господина Вандесароса, овеянный романтикой дальних странствий и удивительных, опять же в устах господина Вандесароса, приключений. За обедом я рассказываю интересные истории, оживлён, подтянут, собран. Кому, как не мне, отдаст предпочтение неопытная девушка? Ведь она видит лишь мои достоинства, а в вас изучила все недостатки. Сделав поспешный выбор, впоследствии она может обнаружить, что и у меня в избытке имеются неприятные черты, и что она горько ошиблась.

Дав такое подробное объяснение, Гонкур самому себе показался очень старым и мудрым. Даже сон почти прошёл.

— Что же делать? — спросил юноша, уже не опуская глаз.