Читаем Старая лодка полностью

Я знаю, что, когда ни будь, буду вытеснен молодыми, теми кто умнее, быстрее и просто новее. И я не буду биться за место под Солнцем. Им оно нужнее, им нужен опыт. А у меня он есть и у меня будет (уже есть) моё небольшое место. Да мне больше и не нужно. Мне хватает.

Когда вдруг случится, что я окажусь не нужен кому, я буду нужен себе и, как лодка на картине, подниму (или не опущу) парус и уйду в самостоятельное плавание. Ведь случалось же, что находили корабли, лодки и яхты без людей или с умершими. Ненужные никому. Они пропадали много (иногда десятки) лет назад и где-то были. А потом их случайно находили. Они совсем не опасны для судоходства, потому что про случаи аварий с участием «Летучих голландцев» я не слышал. А про аварии управляемых кораблей я слышал и даже видел видео.

А неуправляемые бродили и бродят сейчас по океанам, гонимые ветром и течениями. И видят рассветы и закаты. И безбрежную даль океана, которая сливается с безбрежностью неба. Им ни о ком им не надо беспокоиться. Никуда не надо торопиться. Они уже никуда не опоздают. И если погибнут, то без ущерба для тех, кто ими пользуется. Потому что их нет. Нет тех, кому они полезны. И никому не принесут «горечи утраты», потому что их утратят ещё живыми. А может быть это почти абсолютный гуманизм? Уходить из жизни (других людей) не сразу насовсем, а сначала из их жизни, а потом из своей. Поэтому если случится мой уход из чьей-то жизни, это будет не конец моей жизни, а возможно самое начало. Я уже уходил из других жизней и уходили из моей.

На вопрос, «На что ты будешь жить?» ответа я не придумал. Зато есть ответ на вопрос «Что будешь делать?». Я буду смотреть на рассветы, любоваться закатами, писать от себя, а не на заказ и буду рисовать картины. Не правильно, как учат, а как «бог на душу положит». А ещё посажу огород и буду ловить рыбу. Я верю, что смогу себе обеспечить минимум, необходимый для существования моей бренной плоти.

Ещё я умею организовывать работу, разрабатывать алгоритмы, придумывать и запускать очень надёжные системы, автоматизировать ручной труд, из комплекта незнакомых друг с другом людей создавать команды, налаживать коммуникации, управлять бульдозером… Команды, правда, немного похожи на команды пиратов, но они прекрасно выполняют задачи и работают «плечом к плечу». Иногда я их сравниваю с тараном.

Да много ещё чего могу, а если придётся, научусь тому, что нужно и научу, тому чему научился. Тех, кому это нужно. Но может случиться так, что всё это окажется невостребованным. Да нет, не то что может случиться, а случится обязательно. Потому что сейчас часть того, что я умею, уже не нужно. И я не буду жаловаться, я просто уйду. И буду в свободном плавании, посвящённый самому себе, тому, что мне нравится и тем, кого я люблю. Я не буду навязываться, я не буду требовать, я просто буду.

А вот и картина.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора Сочнева Павла. Картины и фотографии картин, использованных в книге – автора Сочнева Павла.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рыбья кровь
Рыбья кровь

VIII век. Верховья Дона, глухая деревня в непроходимых лесах. Юный Дарник по прозвищу Рыбья Кровь больше всего на свете хочет путешествовать. В те времена такое могли себе позволить только купцы и воины.Покинув родную землянку, Дарник отправляется в большую жизнь. По пути вокруг него собирается целая ватага таких же предприимчивых, мечтающих о воинской славе парней. Закаляясь в схватках с многочисленными противниками, где доблестью, а где хитростью покоряя города и племена, она превращается в небольшое войско, а Дарник – в настоящего воеводу, не знающего поражений и мечтающего о собственном княжестве…

Борис Сенега , Евгений Иванович Таганов , Евгений Рубаев , Евгений Таганов , Франсуаза Саган

Фантастика / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Альтернативная история / Попаданцы / Современная проза
Книжный вор
Книжный вор

Январь 1939 года. Германия. Страна, затаившая дыхание. Никогда еще у смерти не было столько работы. А будет еще больше.Мать везет девятилетнюю Лизель Мемингер и ее младшего брата к приемным родителям под Мюнхен, потому что их отца больше нет – его унесло дыханием чужого и странного слова «коммунист», и в глазах матери девочка видит страх перед такой же судьбой. В дороге смерть навещает мальчика и впервые замечает Лизель.Так девочка оказывается на Химмель-штрассе – Небесной улице. Кто бы ни придумал это название, у него имелось здоровое чувство юмора. Не то чтобы там была сущая преисподняя. Нет. Но и никак не рай.«Книжный вор» – недлинная история, в которой, среди прочего, говорится: об одной девочке; о разных словах; об аккордеонисте; о разных фанатичных немцах; о еврейском драчуне; и о множестве краж. Это книга о силе слов и способности книг вскармливать душу.

Маркус Зузак

Современная русская и зарубежная проза