Старая Москва. Старый Петербург

Содержание пьесы относится к веку великого князя Рюрика, когда он при конце жизни, оставляя сына своего Игоря в несовершеннолетнем возрасте, передал княжение шурину своему, урманскому князю Олегу. Театр представляет место, где соединяются реки Москва, Яуза и Неглинная. Являются бояре новгородские, киевляне, вожди и народ. Жрецы подносят первый камень для заложения города Москвы. Затем происходит торжественный обряд заложения города и отъезд Олега в Киев. Второе действие открывается шествием угров через Киев. Театр представляет луг на берегу Днепра. На противоположной стороне реки видна часть города; на первом плане сцены шатры княжеские, Олег с Игорем принимают киевских бояр, пришедших с жалобою, будто бы Аскольд, князь киевский, не соблюдает веры предков и изменяет праотцовские обычаи. Олег отрешает Аскольда от княжения и отдает его под стражу. Третие действие самое интересное. Театр представляет великолепную палату княжеского дома в Киеве. Две боярыни-свахи вводят под руки нареченную невесту Игоря, изборскую княжну Прекрасу. Сваха сажает Прекрасу за дубовый стол, за скатертьми браными; четыре боярыни-свахи и четыре сидячие боярыни помещаются по обеим сторонам сцены на лавках; затем свахи наряжают Прекрасу, надевают на нее верхнее русское платье и накрывают покровом с убрусцем[502], украшенным золотом, жемчугом. Затем садятся по местам; появляется Олег и нарекает Прекрасу Ольгою. Действие оканчивается балетом и торжественным шествием к венцу.

В четвертом действии представлен Константинополь. На заднем плане сцены видна городская стена и шатры Олеговых войск. Олег осаждает город, остается победителем и заключает с Леоном, царем константинопольским, достославный мир.

В пятом действии театр представляет внутренность императорского дворца в Константинополе. Император Леон, царица Зоя и Олег идут рядом, перед ними стража греческая и придворные сановники и царедворцы Олега. Хор поет:

Коликой славой днесь блистает
Сей град с прибытием твоим!
Он всех веселий не вмещает
В пространном здании своем.
Но воздух наполняет плеском
И нощи тьму отъемлет блеском.

Стихи эти были взяты из сочинений Ломоносова. Замечательно, что стихи эти были еще петы и в 1826 году, при некоторых торжествах, во время коронации императора Николая. В последней сцене представлен ипподром константинопольский, Леон, Зоя и Олег сидят на возвышенном месте. Начинаются разные игрища: бег, борьба, конские ристалища, и оканчивается все балетом.

Постановка этой пиесы стоила около 15 000 рублей.

Театр времен Екатерины можно было назвать отражением тогдашнего утонченного тона, источником изящества, стиля и т. д. Театры, как и актеры, в то время были мастера при случае сложить мадригал и расшаркаться по всем правилам салона. На сцене как ни была пламенна любовь Федры, Андромахи или Роксаны, но они всегда умели сохранить в обращении приемы придворных. Федра, Андромаха, Роксана, испуская дух, произносили правильные периоды и умирали с подобающим чином…

Старые театральные рецензенты были тоже учтивые и вежливые люди, все их печатные отзывы об игре артистов были писаны на тему мадригалов; перед именами первых артистов непременно ставили ласкательные эпитеты: единственный, незабвенный, славный и т. д., а некоторых величали и виршами, например: «Вальберхова Дидона достойна трона».

Как мы уже заметили, закулисная жизнь и разные анекдоты артистов возбуждали общее любопытство и переходили от одного к другому в ежедневных рассказах. В десятых годах нынешнего столетия поклонники артисток Семеновой и Вальберховой гонялись за каретами этих актрис, останавливали их на улице, выражая им свое обожание, и нередко заводили ссоры с противниками за превосходство каждой из них. Про Семенову современники говорили, что эта актриса обладала всем тем, что только может иметь женщина, посвящающая себя театру. Мода на вечера с чтением Семеновой была настолько велика, что ей платили по 500 рублей и более за вечер. Нелединский в своей книге «Хроника недавней старины» пишет: «Для забавы твоей матери я пригласил к себе Семенову. Она декламировала роли Арианы, Гермионы, Ксении из „Эдип“ Озерова; подарок был 500 рублей. Вчера Семенова декламировала у графа Строганова, где имела большой успех. Завтра она будет у Вяземских» и т. д. Про игру этой артистки говорили, что она прежде отличалась необыкновенною простотою и естественностью, но с приездом в Петербург знаменитой французской актрисы Жорж она рабски стала подражать последней и «запела растянутою декламациею». Эта неслыханная до того на русской сцене дикция сильно понравилась публике, и Семеновой стали восхищаться еще более, чем прежде, провозгласив ее первою актрисою в свете.