– Не Богохульствуй. Богохульство – страшный грех. – Сказал Игнатий, и, глядя на небо, трижды перекрестился. – Лукавый, враг наш, делает все, чтобы Всевышний нарушил хотя бы одну из своих заповедей. И мне даже жутко подумать, что может тогда произойти. Я не знаю, что именно, но что-то очень ужасное и непоправимое. Возможно, это и будет концом света. Земля полетит к солнцу, а может быть, наоборот, в противоположенную сторону. Начнется в космосе Хаос. Звезды погаснут. Планеты рассыпятся в прах. Чтобы этого не случилось, Всевышний, видя людские страдания, терпит. И ни на кого не пролил и не прольет своего гнева, так как слишком добр к каждому из нас. Кто знает, может быть, смирением, да верой своей, Богу силу придаем. Как было сказано: «Даже, если на земле останется хоть один праведник, мир будет спасен».
– Старик, ты, видать, совсем ополоумел. А если придут враги? Будут насиловать наших жен, сестер, дочерей, а нам, значит, терпеть? – Хитрицов повысил голос и, грозя пальцем перед лицом странника, гневно сквозь зубы процедил: – Прекрати вести такую пропаганду! Слышишь, старик, запрещаю!
– Я этого не говорил и никогда не скажу. – Нахмурив брови, произнес Игнатий. – Врагов пускать на родную землю нельзя. За Родину погибнуть – это великая честь. Сказано было: «Кто не боится потерять душу свою, тот ее не потеряет». А вот вторгаться на чужую землю, то есть защищать интересы политиков – грех не малый.
– Стой, старик, ты же сам себе противоречишь. Взять, к примеру, убийцу. Он тоже не боялся потерять душу. Стало быть, ее не потеряет? А на войне сколько таких убийств? Ты же сам зашел в тупик и нас за собой туда тянешь.
– Эхе-хе-хе-хе. – Тяжело вздохнул Игнатий. – Трудно говорить с тобой на эту тему. Ты же ничего не понял. А для того, чтобы понять, надо думать душой, а не глазами. То есть подключить к голове сердце. И помнить заповеди Божьи.
– А меня агитировать не надо, я коммунист! – Гордо произнес Хитрицов. – И в бабушкины сказки не верю!
– Да-а-а-а. – Усмехнулся старец. – Когда-то, очень давно, мне приходилось встречать людей преданных своей партии и народу. Вот, помню, был такой случай: пришел поезд, к нему был прицеплен вагон с продовольствием, а сопровождающий умер с голоду на ящиках с тушенкой, но чужого не взял, вот он был истинным коммунистом. И еще, помню, когда в сорокаградусный мороз комиссар отдал свой тулуп женщине с ребенком, а сам замерз насмерть. Похоронили его в чистом поле. Сказать по правде, я и место то забыл, где его могилка. Уж так давно это было. А вы могли бы сделать тоже самое?
Хитрицов отвернулся от старца и, понизив голос, пробормотал – сейчас времена другие.
– Не надо ссылаться на времена. – Продолжал Игнатий. – Как сказал Господь наш Иисус Христос: «Не удивляйтесь ничему, что произойдет, ибо все это исходит из сердец ваших». А вы, к большому сожалению, лукаво смотрите на жизнь. Любите извлекать из нее выгоду. Ну, разве я не прав? Если не будет соблазнов, и жизнь вам станет не в радость.
– Хе. – Усмехнулся секретарь. – Любой нормальный человек стремится продвинуться по службе, Сделать себе карьеру. Или побольше заработать денег, чтобы был в семье достаток. И я считаю, что это нормально. А без того жизнь была бы пустой и неинтересной.