Старая сказка на новый лад (сборник)

Когда мы подъехали, Ромки, соскочив с коней, схватились бороться с братьями и покатились по траве.

Обменявшись с Ильёй рукопожатием, я позвал Ромку, нашего, с Наташкой (странно, но я легко их различал) — Рома, проводи меня к Филину — и из четырёх Ромок, подошёл ко мне именно он.

— Хочу проверить волхва. Ром, спрячься — на краткий миг, мои ноги будто прилипли к земле.

И Филина, и его шалаш я разглядел издалека. Он тоже меня увидел.

Когда я подошёл, Филин встретил меня внимательным взглядом — Ты не один, принц.

— Ну, да! Ромки со мной.

— Нет, я о другом — и он, вперив в меня взгляд, повёл им в сторону.

Из меня будто клещами вытягивали часть меня. Ромка сопротивлялся, но волхв оказался сильнее.

— Нам надо наедине поговорить, сынок — и Ромка, повернувшись, отошёл.

— В Тридесятое проведёт тебя Велес.

Я слегка опешил — А как я его найду?

— Карла знает. Он ждёт тебя. Ты его надёжа.

— Как я понимаю, попасть в Тридесятое Царство ещё можно, а вот вернуться оттуда, проблемка!

— Да. Но там тебя кто-то ждёт, и он и должен помочь вернуться.

— Кто?

Волхв покачал головой — Не ведаю.

— А ты не обманываешься?

— Это трудно, даже невозможно объяснить, но там есть некто, кто сможет тебе помочь — он помолчал — если, конечно, не вмешается другая Сила.

— То есть, уверенности в благополучном исходе моей Миссии, у тебя нет?

Волхв заглянул куда-то поверх моей головы и отрицательно мотнул головой.

Я задумался: "Есть ли смысл спрашивать о нелинейности Времени, если впереди полнейшая неопределённость?".

— Ну, что ж, пойду навстречу неизведанному — я решил не заводить разговор о Времени — не впервой.

— Да пребудет с тобою Род, да сопутствует тебе удача, Роман свет Григорьевич.

Когда мы вернулись к дозору, вода из источников уже была набрана.

— Отобедаете с нами? — предложил Илья, но есть не хотелось, и я спросил у Ромок — Вы будете?

— Нет! — дружно ответили Ромки, и мы двинулись в обратный путь.

Припекало солнце, но ветер гнал стада кучерявых облаков и жара не ощущалась. Всю дорогу ехали молча, без баловства и, хотя остановок не делали, к воротам Царства подъехали уже в сумерках.

Ворота были распахнуты, нас ждали: Наташка, Миранда, Алёнушка, дядька Черномор и два стража на воротах.

Глава одиннадцатая. И снова в Тридесятое Государство

— Ром! — я лежал в кровати, Наташка сидела рядом — Тебе придётся ехать одному.

* * *

Когда мы въехали и ворота за нами закрыли, Наташка, отправив Ромок в баньку, спросила — Что сказал Филин?

— Отправил к Велесу — коротко ответил я.

— И всё?

— И всё!

— А как к нему попасть, не сказал?

Я увидел, как наполнились слезами глаза Миранды, как застыла Алёнушка и, тяжело вздохнув, отвернулся Черномор.

— Через Карлу.

На меня навалилась апатия и безразличие ко всему. Увидев, что Ромки вышли из баньки я молча пошёл к ней.

Наташка хотела со мной, но я закрыл дверь перед её носом.

Помывшись и напарившись, вышел и долго стоял, всматриваясь в ночное небо. Когда жёлтый глаз луны выглянул из-за горизонта и потянуло ночной прохладой, пошёл во дворец.

Женщины сидели на кровати.

Я пододвинул столик, развернул скатёрку и заказал лёгкий ужин: кефир и белый хлеб.

Поели в молчании.

Наташка выпроводила Алёнушку и Миранду, и мы остались вдвоём.

* * *

Меня это нисколько не удивило.

— Ну что ты молчишь?

— Спать хочу — и я отвернулся от неё.

Наташка, молча, улеглась рядом и обняла меня.

Так мы и заснули.

Под утро настроение улучшилось, и я стал тискать и щупать Наташку, тычась в неё возбудившимся членом. Наташка повернулась жопой, задрав её к моему лицу, и я целовал ягодицы и вылизывал анус, а когда мой язык скользнул по промежности, она дёрнулась и, перевернувшись на спину, раздвинула ноги. Я впился в разбухшие срамные губы, проталкивая язык во влагалище, а она вдавливала меня, сжимая голову ногами. Я лизал и сосал клитор, пуская слюни, мои руки мяли её груди, пальцы впивались в соски, Наташка тяжело задышала и потянула меня, выгибаясь и принимая член, и когда он погрузился в горячее и пропотевшее влагалище, опустилась с протяжным стоном, и я двигался, совершая фрикции, всматриваясь в её закрытые глаза и, когда она приоткрыла их, впился в её сочные, алые губы, и она ответила мне жарким поцелуем взасос, просовывая язык в мой рот и наши губы слились, как и наши тела и поцелуй длился до тех пор, пока я не извергнулся спермой!

Она сжимала меня, покрывая поцелуями, а я гладил её волосы и сдвигал завиток, упрямо закрывавший её ушко. Страсть схлынула и мы, отделившись друг от друга, лежали рядом.

В дверь опочивальни постучали!

Наташка встала — Ты отдохни, Ром.

Она оделась и вышла в коридор, закрыв дверь на ключ.

Я усмехнулся — "Наташка заботилась о моём целомудрии женатого мужчины" — закрыл глаза и не заметил, как уснул.

* * *

Иванушка уже третью ночь сидел в засаде, в кустах.

Русалки, откинув ласты, водили хоровод, играли в прятки, пели песни и ходили в кусты, но втроём, вчетвером. В первую ночь Иванушка пялился, как они садятся и справляют нужду, во вторую смотрел уже вполглаза, а в третью просто лежал на траве.

— Я быстро!