Старая война – лишь прелюдия к новой

— Мои люди ушли туда час назад. Скоро узнаем.

После молчание продолжилось с минуту, и Макаров вышел на улицу.

Я смотрел в пол, изредка посматривая на Коннорса. Мои раны оказались несерьезными. Небольшие ожоги, сильные ушибы и перелом ребра, который уже почти зажил. Уцелевшие наручные часы показали, что прошли целые сутки. И такая же холодная ночь уже давно вступила в свои права. Раз ничего не кончено, придется воевать дальше. А Курт заработал себе больничный. Везучая тварь…

— Торжествуешь, ублюдок? — лугару с трудом сел на кровать.

— Нет. Просто презираю тебя — тихо ответил я — Если ты готов ради собственного идиотизма погубить общее дело. Ты отвратителен. Может, я и не лучший человек во всем мире, но несмотря на это, я гораздо лучше тебя…

— Похоже, Мартин многое про меня рассказал — хрипло усмехнулся Курт — И как ведь сказал. Человек… Хочешь знать правду? Хочешь знать, почему я на самом деле тебя ненавижу? Я поведаю тебе, кто из нас лучше.

— Хочу. Поведай мне! — ядовито сказал я, начав сдирать бинты с обнаженного торса.

Коннорс долго собирался с мыслями, будто придумывал более ложную причину.

— Когда мы первый раз встретились… Ты рассказал мне о смерти Волка… Я предполагал, что ты тварь, которая убила его, ударив в спину. Только Дитрих почему-то тебе поверил. Но приказ сверху был устроить твою жизнь… У меня не было выбора — Курт поднял глаза вверх, откинув голову, сжимая трясущимися руками колени.

Все же он стойко выдерживал симптомы болезни. Даже мог бы заставить себя сражаться, если потребуется.

— У меня не было выбора… — повторил лугару — Ты русский, из низшего слоя общества… Тебя нужно было определить на серьезную работу, где за тобой будут следить… Ты умел убивать, а это прекрасное качество. Поэтому я определил тебя в полицию… К Митчеллу. Моему племяннику — единственному, кому я мог доверять на сто процентов. По моим расчетам, ты бы еще долго ходил бы там в сержантах и никому бы не мешал — все, чего бы ты добился…

Я слушал, не перебивая. Можно ли доверять всем словам? Ведь это может скатится в бред помутившегося сознания. Не знаю, пока лучше просто послушать дальше…

— Но ты как-то умудрился привлечь себе внимание… Завел роман с дочкой Ладлоу… А тот решил нас шантажировать. Мы его не убрали по тихому сами, потому что такой союзник пригодится, и его единственное требование — чтобы ты отвалил от его дочери — было ничтожным… Но после доблестного капитана убили… Тебя забрали под стражу в качестве одного из подозреваемых. Тень пала на мою репутацию… — к Коннорса вернулся осмысленный взгляд, полный ненависти — Но дальше… Во время резни в Лос-Анджелесе… мой племянник… он пожертвовал собой. Ради тебя. Ради тебя, твари, которую он до конца не знал… Мне хотелось тогда убить тебя… Тогда около его могилы на кладбище я хотел пустить пулю тебе в лоб… Но сдержался. Тогда я сделал тебя моим личным агентом. Так тебя можно контролировать, раз не осталось никого, кому я сам могу доверять. И тут ты вновь в центре внимания. Убил одного из террористов, невесть как оказавшись в нужном месте…

Я закончил с повязками и взял стакан воды с хлипкого стола, от которого отказался Курт. Но тому было плевать.

— И тут Армстронг берет тебя под крыло, переводит в ФБР, ты потом становишься героем… И это не первая твоя медаль. А после карьера в ЦРУ. Не прошло и года, а ты добился того, чего я добивался пятнадцать лет… Мне стыдно называть тебя собратом. А теперь еще приходится называть коллегой… Это ужасно.

Я осушил стакан воды. Не в силах больше сидеть, Курт лег на спину.

— Я через неделю после нашего знакомства получил точные данные… Волк пожертвовал собой, чтобы спасти тебя… Поэтому я не убил тебя… В память о нем. Почему он тебя спас, когда мог сбежать от оборотней сам? Почему Митчелл спас тебе жизнь? Почему?! Ты можешь мне ответить?!

Мне показалось, или из его глаза потекла слеза? Или же это пот?..

Это вся причина? Он ненавидит меня за то, что его лучший друг и племянник пожертвовали ради меня жизнями? Проклятье… Я мог строить догадки о чем угодно, но только не об этом. Я «отнял» их у него, а мои успехи продолжают доказывают, что их жертвы были не напрасными.

Раньше такого не было, но теперь внутри постепенно росло чувство вины… Нет, мне не жаль Коннорса. Жаль тех, кто сделал это ради меня. Я никогда не придавал большое значения их жертве. Наверное потому что не хотел этого, мне не давали выбор. Они просто это делали…

— Я… — слова застревали в горле — Я не просил их этого делать, Курт — я впервые обратился к собрату по имени — Если бы они спросили… Хочу ли я этого… Я бы сказал нет. Я пытался вытащить Волка и Митчелла… Чтобы спасти их самому… Возможно, даже бы сам пожертвовал своей жизнью…

Теперь лугару слушал, не перебивая. Непонятно, придал ли он моим словам значение или нет… На лице больше не отразилось ни одной эмоции.