Старая война – лишь прелюдия к новой

После чего он просто оторвал держащуюся на одной мышечной ткани руку под аккомпонемент рева старого вожака. Глаз к этому времени уже зажил, поэтому черный оборотень без труда вонзил когти его же руки в глаза.

Пока старый вожак пытался вытащить собственную руку, парень взял лежащий рядом серебряный нож и вонзил его до основания в грудь Годфри.

А дальше отделить голову не составило труда.

Тяжело дыша, свесив язык из клыкастой пасти, Максим не собирался останавливаться на достигнутом. Один пункт выполнен. Теперь осталось остановить Последователей. Взяв рюкзак с артефактом, он направился к выходу из зала.

В ответ на пули в меня полетели метательные ножи. Я сразу понял, что это не серебро.

Выставленный щит не помог, пришлось уклоняться. Один нож чиркнул по уху, порезав мочку. Боль была такой, будто мне отстрелили все ухо серебром.

Отбросив автомат, я ударил пламенем. Моя мать сделала также. Нет, нельзя ее так называть…

Причем ее пламя было не в пример сильнее — вновь пришлось отступить.

И сквозь огненное зарево в меня полетело десяток управляемых телекинезом ножей. От части я увернулся, а другую отбил собственными ножами.

— Что обещал тебе Мальком? Какую игру он ведет?

Она еще решила провести допрос во время боя?!

В ответ я начал бить молниями. Одна из них пробила щит и ее бедро насквозь. Но это ее совсем не волновало.

Вытащив катану, она ринулась в атаку. Я едва не успел вытащить два армейских ножа и заблокироваться. Но она свободной рукой ударила молнией мне в живот. Небольшой щит и бронежилет уберегли меня от пробития насквозь, но все равно остался сильный болезненный ожог.

Ударив ее по раненому бедру, заставив согнуть, я махнул ножом, почти не целясь, оставив небольшой порез на ее щеке.

Один мощный взмах катаной срубил лезвия одного из ножей, поэтому пришлось защищаться оставшимся.

Но надолго это не спасло…

Ударив меня телекинезом, Хелен тут же оказалась рядом, выбив из руки последний клинок. Стоя на одном колене, я заблокировал норовившую опуститься катану телекинезом. Никогда раньше не делал подобного. Это оказалось невыносимо сложно. Лезвия вот-вот было готово опуститься где-то в районе локтя.

Казалось, что ее за спиной кто-то есть…

И вот мое сопротивление пало. Острейшее лезвие странного металла опустилось вниз. Время как будто замерло. Я чувствовал каждый разрезаемый миллиметр. Мощная волна боли нарастала, достигнув своего пика, когда катана отрубила мою правую руку по локоть окончательно.

С громким воплем, который невозможно было сдержать, я упал на спину, из последних сил прижигая кровоточащую рану, стараясь не вырубиться. Моя рука лежала всего в тридцати сантиметрах, продолжая рефлекторно слегка двигать пальцами.

Я больше не сдерживался, а орал. Болевые рецепторы словно решили убить меня раньше, чем это сделает она.

Но лугару не стала медлить, и приготовилась вогнать лезвие в мое сердце. Как чьи-то пули пробили ее тело насквозь в пяти местах.

Судорожно выдохнув, Хелен выронила катану, обернувшись. Там стоял Мальком с береттой в руке. Было видно, что он совсем не учавствовал в боях, а просто прошел мимо, пока все сражались.

— Мальком… — сплюнув кровь, Хелен упала на одно колено.

— Маркус, — поправил ее лугару.

— Что?

Я же от боли слабо понимал происходящее. Мне показалось, что происходящее дальше уже было бредом.

Мне показалось, что позади стоял Дикий в человеческом облике, выронив из руки рюкзак

Генерал обернулся:

— Как не странно, я тебя рад видеть, — тут он вытащил свою линзу, и оказалось, что под ней был глаз абсолютно белого цвета без зрачка — Годфри мертв?

— Ты не мог… — оторопело прохрипел Максим.

— Майкл… — с трудом встав прямо, позвала лугару Хелен — Значит, ты все же обманул смерть.

— Не называй меня этим именем, — отрезал Маркус — Только одна женщина имела право называть меня так. И ты тоже умеешь обманывать смерть…

Сознание то и дело отключалось на несколько секунд, поэтому до меня доходили лишь обрывки фраз.

— И это я! — сделав несколько шатких шагов вперед, выкрикнула лугару, истекая кровью — Ты сделал это со мной! Свернул мне шею, хотя мог спасти!

Мальком, вернее, теперь уже Маркус, молчал. А Хелен продолжила:

— Ты был моим заданием… Меня готовили с детства для других целей, но тут подвернулся ты! Но я действительно полюбила тебя! И вот как ты отплатил мне! И тогда я поклялась, что сотру тебя с земли! Ты… Ты монстр, которым пришлось стать и мне, чтобы уничтожить тебя! И теперь ты снова вернулся!

Без лишних слов лугару подошел к женщине и слегка обнял ее за талию, поддерживая. Ее кровь оставляла яркие следы на его камуфляже.

— Я убил… Ее… — с большими паузами прошептал Маркус — Своими руками…

— И ты сделаешь это в третий раз? — слабея, прошептала Хелен.

— Ты уже не она. Ни внешне, ни внутренне. Убийство было моим осознанным выбором… Как и сейчас…

Неизвестно, что произошло, но тело лугару обмякло, и мужчина мягко положил ее на пол, закрыв глаза.

— Прости, Грей, — извинился он передо мной, но это тоже отложилось только в подсознании.

После чего Маркус обернулся к оборотню, который наблюдал за происходящей сценой: