Читаем Старец Паисий Святогорец: Свидетельства паломников полностью

Старец Паисий говорил одному монаху: «Если кто-то боится быть один ночью в пустыне, то для него это хорошая возможность привыкнуть к непрестанной молитве. Ибо, когда жаждешь превозмочь страх, легче всего постоянно повторять: “Христе мой, Богородица моя, помогите мне!”» Этими словами старец старался подбодрить монаха и вселить в него добрый помысел, чтобы он боролся и не отчаивался. Одновременно он использовал трусость этого монаха, чтобы помочь ему, если тот захочет, стяжать непрестанную молитву.

Покойный старец Исаак, который жил и был погребен в келлии Воскресения на Капсале, однажды сказал мне, что старец Паисий при жизни достиг духовного совершенства.

Орфанидис Поликарпос, отставной жандарм Святой Горы Афон, Салоники

В 1989 году мне рассказали об отце Паисии.

И вот я со своими друзьями первый раз приехал на Афон. Раньше я был связан с Христианской организацией мира. Я спросил тогда старца: «Почему членов этой организации считают за еретиков? Ведь они ходят в церковь». Он ответил мне: «Дорогой мой, если бы тебе сказали пойти к иеговистам, ты бы пошел?» — «Нет, Геронда». — «Вот видишь, — продолжал он, — эти люди из Христианской организации мира сменили вывеску, но они хуже, чем иеговисты, они волки в овечьей шкуре». Так ясно и прямо он мне это сказал.

Афонский иеромонах Ф.

В 1987 году, когда я учился на последнем курсе политехнического института, то побывал у старца Паисия в его келлии в Панагуде.

До этого я имел малое отношение к Церкви. Изредка, в какое-нибудь из воскресений, приходил на Божественную литургию (обычно посередине, если не к концу), не был знаком с исповедью и не причащался. Я никогда не читал духовных книг, кроме учебников по религиоведению, которые были у нас в школе. В вопросах веры я ничего не смыслил и вел жизнь, полную увеселений.

О старце Паисии мы слышали разные чудесные истории и то, что у него был дар пророчества. Посещая Афон, мы захотели увидеться со старцем и взять у него благословение. Когда мы пришли к его келлии, он был у себя в саду, и, несмотря на то что у него было много посетителей, он поспешил нас принять. Мы не хотели его утруждать, может быть потому, что стеснялись немного, и сказали ему: « Отче, мы хотим только взять у вас благословение». Однако он сам нам предложил:

«Посидите немного, дорогие», — и сел поодаль от остальных посетителей. (Я понимаю сейчас, что он увидел нашу духовную нищету, или, скорее, истощенность, несмотря на то что в нашем внешнем виде не было ничего необычного, и захотел нам помочь. Первый вопрос, который он нам задал, был: «Вы, ребята, ходите в храм, исповедуетесь? Нет?! Это как замковый камень купола. Если его вынуть, то весь купол обрушится». Я не настаивал на своем мнении, а спросил его о чем-то другом, и вскоре мы ушли. Однако слова старца (и конечно же его молитвы, как я потом понял) подействовали на меня положительно. Если уж это сказал человек, обладающий даром прозорливости, значит, по–другому быть не может.

Постепенно я стал интересоваться религией, прочел несколько православных духовных книг, осознал необходимость исповеди и в конечном итоге пошел к духовнику, которого старец посоветовал одному моему другу. Сейчас я иеромонах.

У старца я был еще несколько раз. Однажды спросил его относительно выбора духовного отца. Он сказал мне, чтобы я выбрал духовника, который мне подходит, как в армии — один командир может хорошо тренировать солдата, а другой позволит ему спать. Какого бы духовника человек ни выбрал, он должен обращаться к нему, имея доброе намерение. Иногда человек думает, что духовный отец его мучает, в то время как на самом деле он его испытывает.

Коросидис Лпостолос, Яница, область Пелла

«Вы не должны бояться. Кто не боится смерти, того боится смерть. Когда Господь дает маленькой собачке такую силу, что она отгоняет волков, то какую тогда власть и силу Господь даст Своему подобию, человеку? На моей родине, мой дорогой, пять наших молодцов не боялись и двадцати пяти турок. Эти двадцать пять пускались наутек. Видите, тогда нас хранил Господь. А сейчас, когда мы свободны и у нас есть Православие, неужели Он нас не сохранит? Поэтому мы не должны бояться».

«Чтобы стать святым, нужна храбрость, — говорил старец. — Мужественный человек может стать либо героем, либо святым».

В другой раз он сказал: «Господь устроил так, что храбрец обычно бывает хорошим человеком, он не может сделать большое зло. Даже если иногда такой человек поругается с кем-то и сломает тому руку или даст в нос, то он вовремя остановится и позволит уйти. В то время как трус от страха может и убить». Однажды кто-то спросил старца: «Когда существует какая-то проблема или несправедливость и кажется, что ничего нельзя изменить, что надо делать?» Старец ответил: «Предоставьте Богу действовать за вас».

Лемонис Евфимиос, отставной жандарм Святой Горы Афон, Салоники

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное