Старец Паисий Святогорец: Свидетельства паломников

Отец Паисий был абсолютно беден. И больше ничего у него не было. Многие люди оставляли ему деньги (они прятали их, чтобы он их потом нашел). Старец, находил деньги и клал их обычно в книги или журналы, которые потом раздаривал. Он был настолько беден, что, помню, однажды он сказал, что у него не было и пятисот драхм, чтобы купить хлеба. У него не было газовой плитки, не было ничего из кухонной утвари. У него были одна–две банки из‑под консервов, в них он заваривал чай или варил рис. Еще у него была маленькая кастрюля, которую он использовал, когда принимал гостей. Тогда, как сам говорил, насыпал туда ложку чечевицы, чтобы получился торжественный обед. Иногда съедал помидор или зелень из своего маленького сада. Когда я жил с ним, каждые два дня он мне говорил: «Пойди поешь в каком‑нибудь монастыре и возвращайся». В келлии у него был только чай и сухари. Могу сказать, что этот человек съедал за две недели столько, сколько мы съедаем за одной трапезой. Он был бесплотным, земным Ангелом и небесным человеком. Не только почти ничего не ел, но и почти совсем не спал…

Монах, он с точностью соблюдал круг ежедневных богослужений: вечерню, повечерие, полунощницу, утреню, часы. Позже заменял основную часть этих богослужений молитвой по четкам. Каждую ночь он бодрствовал. Немного отдыхал после заката и перед рассветом. И я это все видел, когда бывал там.

Расскажу об одном случае, который произошел со мной.

В 1977 году я приехал к отцу Паисию и жил с ним достаточно долго. На это время пришелся праздник Честного Креста. Это было 13 сентября по старому стилю, и он мне говорит: «Отслужим ночную службу, а утром приедет священник отслужить литургию» (я был тогда диаконом). Я остался там, и он сказал мне, что примерно с четырех часов дня мы будем служить вечерню, читая молитву по четкам. Мы действительно полтора–два часа молились по четкам. В шесть часов он меня позвал, заварил мне чай, показал, как совершать ночную службу по четкам, и сказал, что где‑то в час тридцать после полуночи он меня предупредит и мы станем читать Последование ко святому причащению. Утром придет священник.

Всю ночь я слышал, как молился старец, как он ходил взад и вперед, вздыхал. Это был удивительный опыт.

Мы пошли в церковь. Церквушка узкая и длинная, пять икон в иконостасе и одна стасидия. Старец поставил меня в стасидию, а сам встал рядом, и мы начали читать Последование ко святому причащению. Старец читал припевы «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе» и потом на Богородичных тропарях — «Пресвятая Богородица, спаси нас». Каждый раз, читая припев, он делал земной поклон.

А я стоял рядом, со свечой, и читал тропарь. Когда мы дошли до тропаря, в котором говорится: «Марие, Мати Божия, благоухания честное селение»… и старец произнес: «Пресвятая Богородица, спаси нас» с глубокой болью в голосе, — я был готов продолжить «Марие, Мати Божия». Однако вдруг все изменилось; не могу понять, что произошло. Внезапно осветилась вся келлия, в церковь как будто бы ворвался легкий ветер, и сама по себе стала раскачиваться лампада перед иконой Богородицы. Перед иконостасом висело пять лампад, но только эта безостановочно качалась. Я повернулся к старцу, он увидел меня и сделал мне знак: молчи. Сам же наклонился и оставался так, а я стоял со свечой в руке, хотя свеча была не нужна, потому что осветилось все. Свет был такой ослепительный, что казалось, взошло солнце. Я прождал довольно долго, лампада качалась, свет не исчезал, старец же ничего не говорил и стоял по–прежнему наклонясь. Примерно через полчаса я стал читать один, старец не разговаривал. Я сам читал Последование, пока не дошел до седьмой молитвы святого Симеона. И тогда только перестала качаться лампада, свет исчез и мне снова понадобилась свеча для чтения.

Когда мы закончили Последование ко святому причащению, я спросил: «Геронда, что это было?» — «Что именно?» — «То, что произошло в церкви. Я видел, как качалась лампада перед иконой Богородицы и как осветилась келлия». — «Ты больше ничего не видел?» Я ответил, что не видел больше ничего. В те минуты голова моя не работала и я ни о чем не думал. Я не мог ничего понять. Просто смотрел на все это как зритель. Старец сказал мне: «Ох, чадо мое, что это было! Разве ты не знаешь, что Богородица здесь, на Святой Горе, обходит все монастыри, все келлии, чтобы посмотреть, что мы делаем? Она зашла и сюда, увидела здесь двух безумцев и качнула лампаду, чтобы сказать нам, что заходила». И старец заулыбался. После события той ночи он сам мне рассказал о многих случаях из своей жизни, был очень растроган, и, вероятно, по этой причине у нас со старцем с тех пор возникла тесная связь. Он доверял мне многие тайны, которые касались его самого.

Могу сказать с уверенностью, что отец Паисий поддерживал своими молитвами весь мир. Он был равнозначен великим отцам нашей Церкви.