Старфол

Закончив подход, в несколько ошарашенном состоянии, Василий стал прикидывать, сколько он может прибавить ещё. Решил довести вес штанги до ста килограммов. Став жать этот вес, он понял, что ничего кардинально в его ощущениях тяжести штанги не изменилось! Для него это было потрясение. Его рекорд составлял сотка на один раз и уже года два его результат как остановился в росте. Теперь же, сделав четыре повторения, он прервал подход для того, чтобы увеличить вес. Он прибавил с каждой стороны ещё по десять килограммов. Теперь жать стало тяжелее, но не так чтобы в глазах темнело, напряжение, так скажем, было стандартным. Сделав с этим весом восемь повторений, он решил набросить ещё десять кило. Итого: вес штанги составил сто тридцать, безумных для него, рекордных килограммов. Он лег на скамью, выгнул, как можно дальше, спину, завел глубже по направлению к голове ноги и сильно сжал гриф. Три раза глубоко вздохнул и, на задержке дыхания, начал выполнять классическое упражнение.

Снял штангу легко, как будто она была пёрышком, опустил медленно вниз и отжал первый раз. Тяжело не было, казалось, что этот вес жался даже увереннее чем сто двадцать. Затем был второй, третий и четвёртый раз. На пятом штанга в середине подъёма резко приобрела весомости и сразу почувствовалось всё напряжение мышц, начиная от ног и заканчивая шеей. Вытащив её наверх, Вася решился на шестое повторение. Немного отдохнув, держа штангу в верхнем положении, плавно опустил на грудь и рывком попытался вытолкнуть вверх. Почти получилось, штанга застряла на полпути. Он ещё больше напрягся и, вложил, все свои оставшиеся у него силы, в железный гриф штанги. Штанга замерла, не двигаясь вверх ни на один миллиметр. Василий почувствовал быстро нарастающую волну паники. Застрять в пустом зале под сто тридцатикилограммовой штангой, и скорее всего до утра, перспектива не из приятных. Семь часов пытки весом, который пытается раздавить твою грудную клетку, вряд ли сделают его сильнее. Не говоря об отношении к нему его товарищей после этого позорища. Все эти мысли промелькнули быстрее молнии в его голове.

Под воздействием страха Божков собрался, мобилизовал свою волю, отгородился от липких мыслишек о неудаче. И ещё больше выгнувшись спиной, затащил штангу на нижние держатели, расположенные на середине стоек. Василий лежал на спине, всё ещё держа ладони на стальном шероховатом грифе, и с облегчением выдохнул переработанный почти полностью в углекислый газ, нагретый его легкими, воздух. Это был самый необыкновенный его подход к штанге за все время занятий в зале. Успокоившись, он встал и понял, что увеличил свой рабочий вес в жиме лежа сразу на пятьдесят килограммов и, что поразительно, сделал он этот рывок за последние двенадцать часов. Именно столько прошло времени с его утренней тренировки. Силобол включился в работу и первым это понял он. Почувствовав фантастическое удовлетворение от только что поставленного рекорда, Божков ушёл в свою комнату. Теперь ему, уставшему, немного испуганному и довольному собой, был обеспечен крепкий сон на остаток этой удивительной ночи.

Глава 7

Наступило утро третьего дня, если так можно выразиться по отношению к жизни в замкнутом пространстве под землёй, где всё вокруг освещает лишь искусственный свет. Все лица бойцов выражали бодрость в совокупности с приятным удивлением. Ощущение у ребят было такое, что они будто родились заново, причем другими, более совершенными людьми. Прошли все их старые болячки, перестали ныть места давних ранений. И дышалось по-другому, легко, с удовольствием. Внутренний воздух базы вдруг стал приятно освежающим. Обострилось восприятие и впервые за долгие месяцы войны у них улучшилось настроение. Перед завтраком всех осмотрел врач, медсестра Таня взяла кровь на анализ. И вполне удовлетворённый Жаров ушёл вместе со своей помощницей в свою лабораторию на первом уровне базы.

Строгову вчера тоже сделали инъекцию силобола. Ночью он спал младенчески невинным сном и утром не помнил ни одного своего сна, слава богу. Сегодня он решил переговорить с Радовым. Полковника мучили предчувствия беды, которые особенно обострились после виртуальных прогулок по станции. Подойдя к домику генерала, он постучал в дверь костяшками пальцев. Дверь открыл адъютант, пропустил полковника внутрь.

– Доброе утро, Владимир Евсеевич, – смотря на сидящего за столом Радова, сказал полковник. – Сможете уделить мне пятнадцать минут вашего времени?

– Конечно. Алексей, ты же понимаешь, с тобой я готов общаться в любое время. Особенно здесь и сейчас. О чём ты хотел поговорить?

– Вы меня знаете, на чувствительную барышню я похож мало. Но своим ощущениям я привык доверять, тем более сколько раз они мне и моим бойцам жизнь спасали.

– Я знаю, с пустяками ты ко мне бы не пришёл. Продолжай.