Старфол

Бойцы продолжают стрелять по монстру: теперь пули рвут и тело их уже мёртвого товарища. Кто-то выстрелил из подствольного гранатомёта, но граната, как и пули, словно вязнет в покровах кожи ублюдка, а затем, как и пули, проваливается внутрь. Монстр отбрасывает труп и мешающий ему стол в сторону, поворачивая голову с открытой пастью в их направление. Строгов выходит вперёд, вскидывая руку с ионизационным энергетическим пистолетом. Из его квадратного дула выплёскивается три вспышки ярко-голубого света. Первая разносит чудовищу голову, вторая отрывает руку, а третья вскрывает ему грудь, осыпаясь дождём мелких осколков костей и мяса. Монстр продолжает стоять на ногах, в его открывшемся нутре, между легкими, в паутине, святящийся багровым цветом, состоящей из кровеносных сосудов, как паук сидит чёрная гадость, в форме напоминающей головастика. Крупные глазницы головастика заполнены чем-то белым и постоянно копошащимся. Гадость двигается, пытаясь избавиться от вросших в неё сосудов. Четвёртый выстрел завершает потуги мерзкого паразита. Головастик разлетается чёрной слизью по останкам окружающей его плоти. После последнего выстрела член чудовища встаёт и начинает брызгать в разные стороны вязкой желтоватой субстанцией. Одна из струй попадает рядовому Сало прямо в лицо, затекая в ноздри, глаза и ушные раковины, она ведёт се6бя как живая, самостоятельно прокладывая путь в его организм. Задыхаясь, Сало вываливается обратно в коридор.

Возвращаясь к на время оставленному в одиночестве Гвардейцу, можно видеть, как он сначала откатывается в сторону, а затем встаёт после того, как монстр проламывает стену. Огнемётчик бежит со всей возможной скоростью туда, где продолжается бой, расталкивая встречных бойцов. Он как раз поспевает к заключительному ионному выстрелу, произведённому полковником. Ещё немного покачавшись, разорванное туловище монстра падает. Гвардеец подходит ближе, делает струю пламени шире и накрывает сплошным огненным занавесом склизкие остатки частей тела чудовища, а заодно и труп одного из бойцов группы. Они занимаются коптящим костром, выделяя вонючий запах тухлой тины.

Сало лежит на полу коридора без движения, всё лицо заляпано желтоватой, уже загустевшей жидкостью. Марк, добровольно приняв на себя функции врача, проверяет пульс. Качает головой и говорит:

– И здесь всё кончено. Смерть вступила в свои права. Ещё один отмучился от жизни на земле и, надеюсь, будет успокоен небом.

Направив взгляд на тело своего друга, видя и не видя его, застывшего в нелепой позе последней агонии боя за жизнь, смотрит в пустоту рядовой Труба. Для него постепенно, прорываясь через его неверие и неприятие произошедшего, открывается, неизведанный им, непознанный его душой, океан боли от потери друга. Он и не понимал, насколько сроднился с другом. Сейчас к Трубе приходит осознание чувства смерти великой части себя. К нему подходит подрывник Седой, мягко берёт его за руку, и ничего не говоря, осторожно подталкивает его вперёд за уходящей группой.

Бойцы собираются на площадке перед очередной бронированной дверью. Дверь закрыли и заблокировали, запаивать её не имело смысла так как кошмарный монстр оказался единственным обитателем этого уровня. Группа тщательно проверила все оставшиеся помещения, благо их было не много, искали ключ. Искали на всякий случай, ибо Катя сказала, что он их ждёт на третьем уровне.

Отряд обнаружил, что дальше, внизу на лестнице не работает и аварийное освящение. Строгов послал на разведку двух братьев Грачёвых. Напряжённо тянуться минуты, все ждут их возвращения. И вот слышно их быстрые шаги: разведчики возвращаются. Их бледные лица приведеньями появляются из тьмы. Докладывает полковнику Владислав:

– На четвёртом пролете начинается завал. Состоит из ломаной мебели, кусков бетона, разных железок. Пройти можно, но на разбор потребуется часа два, а то и меньше, если он до другого уровня недостаёт.

Строгов на минуту задумался, потом обвёл всех глазами и сказал:

– Так, смотря на вас бойцы, я вижу, что нам нужен небольшой отдых, прежде всего психологический. Отдохнём здесь и с новыми силами пойдём вперёд. Слушайте приказ. Выставляем посты около завала и около двери, отдыхаем два часа, устраиваемся на втором лестничном пролете. Первый пост беру на себя. На второй назначаю рядового Сергея Ванина, ему сейчас всё равно не уснуть. Я прав Сергей?

– Так точно. Я потерял друга, и он передо мной сейчас как живой стоит – какой тут уж сон, – флегматично, и опустив глаза в пол, промолвил он.

– Товарищ полковник мне тоже не уснуть. Разрешите с вами быть на посту. А то как же вы один, – произнесла Цветкова.

– Разрешаю, давай, двоим спокойнее, – с улыбкой ответил Алексей. Все остальные молчали, они знали – их командир выструган из железа и отдых ему не будет нужен ещё очень и очень долго.