Старина и новь Магриба

Нам показали также классы токарного и шлифовального дела. Разумеется, речь шла и о недостатках и трудностях, которые неизбежны при всяком новом начинании. Но важно то, что вдали от советской земли, между горами Кабилии и Средиземным морем, в древнем алжирском городе делом доказывается советско-алжирская дружба. Центр и Беджайе будет выпускать не только мастеров для других таких же центров, но и мастеров и техников для производственных предприятий. И надо было видеть, как смотрели на нас обучающиеся в центре алжирцы! Ведь мы представляли страну, которая помогала им приобрести специальность, а их родине — закрепить экономическую самостоятельность.

Во время пребывания в Беджайе мы дважды встретились с вали (губернатором) области Абд аль-Халимом Бен Иеллесом. Он говорил о проблемах вилами, прежде всего экономических, о значении советско-алжирской дружбы. На прощание он сказал нам:

— Мы учимся у вас социализму и стараемся вам подражать. У нас, может быть, не было таких проблем, как у вас после Октябрьской революции, но были свои, в том числе немало сходных с вашими. Для нас действовать, как вы, — значит действовать как подлинные социалисты.

О том, что прогрессивный курс партии ФНО, воплощенный в Национальной хартии, пользуется поддержкой населения всей вилайи Беджайи, свидетельствовали и итоги голосования на референдуме 27 июня: из 221 тыс. избирателей вилайи 206 тыс. человек (93 процента) проголосовали за Национальную хартию. По мнению национального комиссара Саадны, 27 июня 1976 г. продемонстрировало силу и жизненность революции, подтвердив приверженность народа основному выбору в пользу социализма. Мы убедились в этом, посетив одну из «социалистических деревень» вилайи.

В кооперативе Сук ат-Тнин

Рекомендация познакомиться с жизнью алжирской «глубинки» вспомнилась нам на крутых виражах проложенного над пропастью извилистого горного шоссе в области Малая (или Баборская) Кабилия. После ультрасовременных билдингов Орана, после бесконечных виноградников, плантаций цитрусовых и оливковых рощ дважды пересеченной нами западной, преимущественно равнинной, части страны могучие кряжи кабильских гор переносят нас в совершенно иной мир почти не тронутой человеком и недоступной ему природы.

Свободолюбивые традиции местных жителей были известны еще задолго до 1954 г. Недалеко от долины Суммам в горы на много километров врезалось глубокое ущелье Керрата, где в мае 1945 г. погибли 2 тыс. участников антиколониального восстания. Мы приехали сюда 30 июня 1976 г. и возложили цветы к скромному обелиску над братской могилой с надписью: «Кэррата помнит своих мучеников, погибших в мае 1945 г.». Эта дата священна для алжирцев.

Вместе с руководствам ФНО Беджайи мы выехали в местечко Сук ат-Тнин, где расположена одна из «социалистических деревень», которых в Алжире тогда было около ста (к 1977 г. их должно было стать 400, а к 1980 г. — 1000). Являясь «сельскохозяйственными производственными кооперативами аграрной революции», каковых в стране к тому времени насчитывалось примерно полторы тысячи, «социалистические деревни» — вновь выстроенные по типовому проекту благоустроенные поселки, жизнь в которых должна послужить образном для всего алжирского крестьянства. Тем самым будет достигнута одна из главных целей аграрной революции — «ликвидация отживших и архаичных социальных структур».

Сук ат-Тнин расположен примерно в 25–30 километрах от Беджайи. Сворачиваем от приморского шоссе к отступающим в глубь берега горам и проезжаем мимо щита с надписью «Социалистическая деревня имени 8 мая 1945 г.». Память о событиях того времени еще свежа у жителей деревни, ибо они — сыновья, дочери, братья и сестры погибших тогда патриотов, а многие из них даже помнят налеты авиации карателей на их горные хижины, обстрелы с моря, зверства наемников из Иностранного легиона, долгие ночи на берегу моря, куда колонизаторы согнали уцелевших жителей разрушенных деревень и поселков.

При въезде нас окружает толпа опрятно одетых, обутых крестьян, что само по себе производит хорошее впечатление: ведь раньше на востоке страны обычным уделом крестьян были бедность и нищета. Любопытство многочисленной толпы, всюду следующей за нами, несмотря на призыв муэдзина с минарета новенькой мечети на главной площади деревни, говорит о многом. Во-первых, не так уж часто сюда приезжают иностранцы (следовательно, это не «образцово-показательный» объект), во-вторых, интерес этих людей к общественной жизни определяется отнюдь не их религиозностью.